Происхождение темпераментов
«Происхождение темпераментов путано излагалось, начиная с первых записей о происхождении самой жизни» Арикха Нога «Страсть и характер: история темпераментов»
Первые записи о теории темпераментов были обнаружены в древнем Вавилоне и в традициях Дальнего Востока. Традиция Аюрведы, которая развилась в Индии в первом и втором столетиях до н. э. была основана на теории пяти элементов (bhuta): земля, вода, огонь, воздух, и эфир; и трех жидкостей (доша): ветер, желчь и мокрота. Также в древнекитайской медицине мы находим убеждение, что здоровье поддерживается правильным потоком определенных энергий (дыханием или ки) в теле, и их дисбаланс мог привести ко всем типам проблем со здоровьем, что весьма напоминает греческую и арабскую теорию темпераментов. Психические нарушения объяснялись как отрицательное влияние злых духов, но были также попытки более рациональных объяснений. Например, они были приписаны неправильной диете, нехватке гигиены, или плохому поведению. Ранние тексты индуистской медицины также упоминают безответную любовь как причину психических болезней и депрессивных состояний. Записи о депрессии появляются в египетских медицинских папирусах, так же как в ранней еврейской литературе. Одно из первых литературных описаний депрессии содержится в библейской Книге Иова.
Фактическая теория темпераментов, однако, родилась в древней Греции на основе убеждения в существовании элементов, лежащих в основе всего создания. Теория элементов и их соответствий с самыми важными процессами в макро и микрокосмосе была уже объяснена в предыдущей главе этой книги. Мы также наблюдали основные характеристики этих четырех темпераментов/жизненных эссенций в человеческом теле. Эти теории развивались, интерпретировались и изменялись многими философами и врачами, что обеспечило большое количество текстов и трактатов, и что породило длинную традицию, которая продолжалась до рождения современной психологии. Убеждение в изменениях черной желчи служило для определения порядка и систематизации предрасположенностей, поведения и внутреннего опыта личности, тенденций, характерных черт, психических и эмоциональных нарушений, или разнообразных реакций на напряженные обстоятельства.
Больше двух тысяч лет теория темпераментов использовалась для объяснения функций человеческого организма, и убеждение, что тело и разум были интимно связаны, лежало в основе всего развития медицины на западе, со всей его практикой клизм, кровопусканий, припарок и примочек как лекарственных средств для устранения дисбаланса жизненных энергий. Большинство западных медицинских принципов было основано на древнем понятии жидкостей, циркулирующих внутри тела, потоков энергии, связи между разумом и телом, и равновесием между горячими и холодными или сухими и влажными качествами.
Теория темпераментов появилась в начале шестого столетия до н.э. у многих мыслителей в Греческой Ионии (Однако, полная модель темпераментов и характеров была развита около второго столетия н.э.). Из их анализа вселенной, материи, души, божественности и непосредственно человеческой натуры, они развивали теорию элементов и элементного влияния на всю природу. Это были теории, сформированные ранними философами: Фалесом из Милета, Анаксимандером, Гераклитусом Эфесским, и Парменидом из Элеа. Один из первых мыслителей, который интересовался человеческой душой и телом, был Алкмаеон, приверженец Пифагора, живший приблизительно в 500 г. до н. э. Он был одним из первых мыслителей, который утверждал, что вселенная была составлена из противоположностей и поэтому содержала противоположные качества. Эта мысль позже сыграла центральную роль в происхождении теории темпераментов. Алкмаеон также проанализировал связь между телом и разумом и предположил, что мозг был местом психических энергий, в то время как Эмпедокл Агридженто (495-435 г. до н.э.) примерно в то же самое время создал теорию четырех элементов, что вдохновило Гиппократа на понятие четырех телесных жидкостей. Гиппократ (460-377гг. до н.э.) известен как один из первых врачей и отец медицины. Всюду в древнем мире жрецы различных религий рассматривали большинство болезней и бедствий тела как насланных божествами или духами.
Медицина Гиппократа сосредоточилась на органических процессах и на понимании, что болезни скорее были вызваны природой, а не внешними по отношению к телу силами. Его теория темпераментов, четырех жидкостей создала основу первой медицинской теории психических нарушений. Каждая болезнь теперь рассматривалась как состояние дисбаланса или дискразии между темпераментами, со специальным вниманием, которое уделялось черной желчи (по гречески: melan chole или melaina chole). Меланхолия считалась соматической болезнью, вызванной черным темпераментом, но все же характеризованным психическими нарушениями: отчаянием, апатией, бессонницей, и нехваткой аппетита. Наука медицины, которая постепенно выстраивалась на учении Гиппократа, охватывала физические болезни так же как страсти, настроения и всю внутреннюю духовную жизнь человека.
Идеализм Платона и теории вдохновленного безумия оказали существенное воздействие на идеалистические и астрологические концепции меланхолии в следующих столетиях, но еще большее влияние оказала теория Аристотеля (384322 гг. до н. э.). Работа Аристотеля была потеряна на Западе после свержения Рима, но сохранилась в результате исламского и еврейского интереса к его философии и была повторно ввезена в Европу в раннем Средневековье (Его работа состоит из нескольких трактатов: Физика; Метафизика; Душа; Этика Никомаха и Этика Эвдема; Политика и Риторика). Аристотель и его ученики исследовали связь между меланхолией и вдохновением, со всеми возможными положительными и отрицательными влияниями, следующими из переменных качеств черного темперамента. Он также ввел идею, что депрессивный страх и печаль являются «необоснованными», не имеющими причины — это тема, которая часто появлялась в исследовании меланхолии со времен Ренессанса до девятнадцатого столетия.
В то время тема меланхолии, безумия и депрессии часто представлялась в современных литературных работах, особенно в древнегреческой драме. Эсхил, Еврипид или Софокл представляли их главных героев поглощенных отчаянием или психически больными. Безумие и меланхолия считались божественным наказанием и своего рода одержимостью. Слово «меланхолия» уже широко использовалось, особенно в связи с любой психической болезнью или эксцентричным поведением, и например Аристофан упоминал безумного человека как melancholon. Другая теория связи между безумием и меланхоличными состояниями, была сформирована Асклепиадом во втором и первом столетиях до н.э. Тогда также термин иппохондрия (hipochondria) использовался в современных философии и медицине. Он было первоначально придуман Гиппократом согласно допущению, что многие болезни были вызваны движением селезенки, расположенной в теле около hypochondrium (верхней части брюшной полости чуть ниже ребер). Термин, однако, чаще всего использован со ссылкой на меланхолию. Аэтиус Амида — александрийский врач шестого столетия до н.э., среди симптомов ипохондрии упоминает страх смерти и необоснованное беспокойство в том смысле, в котором современная психология именует это фобией.
Теория этих четырех темпераментов, как она появилась в Hippocratic Corpus, позже вышла за пределы Греции в Александрию и Рим, и самым известным представителем новой медицинской философии был врач и ученый Гален Пергамский (130-200 н.э.). Спустя более пятнадцати столетий после его смерти, самые важные концепции анатомии, физиологии, здоровья, и характерных черт человека сохранились как «галенические». Гален развил теорию темпераментов, существовавшую в работах более ранних авторитетов, и предложил концепцию четырех характеров. На его взгляд ипохондрия была типом хронической меланхолии и характеризовалась множеством симптомов, в частности депрессивным состоянием. Большая часть его работы (De atrabile, De temperamentis, и De sanitate tuenda) освящена анализу черной желчи, которую он называл «раздражительным темпераментом» или «раздражительной кровью». Он предложил классификацию «меланхолии», разделив её на три вида, в зависимости от расположения черного темперамента в теле: в мозге, всюду по кровотоку, или в желудке. Как одно из первичных качеств черной желчи он расценил ее кислую природу (aciditas). Возможно, это вдохновило другие теории относительно весьма определенной формы меланхолии — праздности (acedia), распространенное понятие в средневековой философии. Он также подчеркнул субъективные состояния отчаяния и страха, сопровождающие меланхолию и предложил несколько методов лечения.
Меланхолии как умственной болезни уделил много внимания также современник Галена: Аретей Каппадокийский (первое столетие н.э.). В его работе «На причины и симптомы хронических заболеваний» он описывает персонажей, страдающих от меланхолии и унылой, угрюмой мании, подавленности или необоснованного оцепенения, без проявления какой-либо причины. Они захвачены необоснованным страхом и склонны к резкому изменению мнения, что становится основой подлости и бескультурья. Они жалуются на жизнь и желают умереть, и во многих людях это состояние приводит к нечувствительности и глупости: они становятся бессознательными в отношении всех вещей, забывают самого себя и живут жизнью низших животных (Дженнифер Радден «Природа меланхолии»)
Другое описание меланхолии как умственного и эмоционального нарушения получено в первых столетиях н.э. и появляется в записях Руфуса Эфесского. Он подчеркнул артистический дар, проистекающий из меланхоличного характера и депрессивных состояний, наблюдал их связь с весной и осенью, и описал симптомы депрессивной «болезни». Его теории стали великим источником вдохновения для более поздней арабской медицины и средневековых концепций Запада. Первые столетия нашей эры вызвали растущее влияние мистических и магических философий Египта и Востока, которые постепенно слились с элементами классических концепций и новыми религиозными учениями Христианства. Эта амальгама идей имела результатом полностью новое представление о меланхолии, которое преобладало на протяжении большей части Средневековья.
Средневековые религиозные доктрины и развитие медицины
«Желчь черная, горькая и освобождает всякое зло» Хильдегард из Бингена: «Книга холистического исцеления»
В четвертом столетии Христианство было утверждено как официальная религия Римской Империи. С тех пор оно начало играть выдающуюся роль в формировании Западной цивилизации и культуры. В то время классическая медицина заменялась в соответствии с демонологической теорией психических нарушений, и медицинские концепции часто сталкивались с новыми религиозными учениями. Исследование Аристотеля и Платона были запрещены, и боги и духи древних мифов теперь стали такими категориями как демоны и бесы адских иерархий. Люди, страдающие от умственных или эмоциональных нарушений, больше не лечились врачами, но передавались в руки Церковных представителей. Современная философия защищала созерцание, мистику и отшельничество как основу жизни. Болезни лечились в
монастырях, и ранние убежища в последующих столетиях превратились в больницы.
Медицинские записи этого периода часто испытывают недостаток в оригинальных идеях и основаны на повторениях и истолкованиях древних концепций. Многие ранние средневековые авторы рассматривали древних философов как авторитетов и не подвергали сомнению их теории. Среди записей, которые заслуживают специального внимания, мы можем упомянуть работы Святого Августина, находившегося под сильным влиянием неоплатонизма Плотина. Книга Исповеди — являются личной записью его жизни, и представляет глубокую самосозерцательную способность проникновения в суть, и она часто сравнивалась с работами таких современных авторов как Кьеркегор или Фрейд.
Гиппократизм Галена и медицина темпераментов медленно пошли на спад между четвертым и седьмым столетием и в течение следующих нескольких столетий не восстанавливались к европейской культуре. Теории меланхолии и психических болезней были возрождены снова после арабского завоевания ближневосточных и определенных частей Европы. Первое убежище для психически больных людей было основано в Византии и датируется четвертым столетием. В Иерусалиме подобный приют был открыт в пятом столетии, и в Багдаде в начале восьмого столетия. Годы 900-1150 были временем роста и влияния арабской медицины и интереса к психическим нарушениям. Арабские авторы уравнивали древние медицинские концепции с философией и этикой. Их работы с телом были фактическими исследованиями души, размышлениями о природе её сущности и её отношении к Божественности (Арика Нога: «Страсти и Характеры: История темпераментов»). Среди ученых, которые посвятили многие из своих работ меланхолии, были например Хунайн ибн Исхак, известный как Joharmitius; Ахмед ибн-Сахл ал-Балхи; Наджаб уд- дин Мухаммад; Мухаммад ибн Закария Рази; Абу аль Касим (Абулкасис); Ибн Аль Хайтам; и Ибн Сина, обычно известный по его латинизированному имени Авиценна. Эти арабские авторитеты существенно расширили и восстановили древние концепции Галена и Гиппократа в Западной Европе.
Авиценна (980-1037 гг.) считается основоположником психофизиологии и психосоматической медицины. Он был также первым, кто описал многочисленные психоневрологические состояния, включая галлюцинацию, бессонницу, манию, кошмары, деменцию, эпилепсию, паралич, удар, головокружение и сотрясение. В его «Каноне Медицины» он идентифицировал меланхолию с влиянием аномальной черной желчи, особенно, как результат перегревания и отложения. Его список симптомов почти идентичен концепциям древних греческих врачей: он пишет о телесном дискомфорте (метеоризм, покалывание, бессонница), необоснованных страхах и чувстве ужаса, нарушениях воображения, ложных убеждениях, искажении восприятия, отчаянии, психозе, беспокойстве, и медлительности. На его взгляд, все психологические эффекты, такие как заблуждение, замешательство, капризы, и страхи, происходят от перегретой черной желчи в разрушительной комбинации с другими жидкостями (Дженнифер Радден: «Природа Меланхолии»).
Теория темпераментов также была возобновлена в записях других философов и врачей, начиная с одиннадцатого столетия. Один из самых великих еврейских мыслителей века, Моше Маймонид (1135-1204 гг.), посвятил некоторые из своих работ описанию «болезни» меланхолии, ее отношению к мании, и он также предложил возможное лечение и инструкции, как поддержать физическое и умственное здоровье. Для лечения он предлагал терапевтические методы, такие как музыка и разнообразные формы развлечений. Примерно в то же самое время другой автор, Бартоломью Ангеликус (1203-1272 гг.), написал популярную средневековую энциклопедию: «De proprietatibus rerum» (На Свойства Вещей), где он описывает меланхолию как болезнь, которая включает ипохондрию, уныние, страх, и заблуждение. Как и многие другие христианские авторы, он посвящает большую часть своей работы религиозным концепциям. Другими религиозными авторами, работы которых представляют современный взгляд на концепцию меланхолии, как «болезнь души», были Хильдегард Бильген (1098-1179 гг.), который идентифицировал меланхолию с первородным грехом, и Фома Аквинский (1225-1274 гг.), который возобновил дуалистическое представление относительно тела и души.
Снова болезни стали объясняться влиянием внешних сил, таких как злые духи, но также полагалось, что это было наказанием Святых. Вера в Святых была остатком старых языческих религий — и как древние боги, которые помогали людям или наказывали их за неповиновение — Святые также, как думали, исцеляли своих прихожан или наказывали их болезнями. Приближающийся конец первого тысячелетия был отмечен существенным ростом пессимизма и убеждением в неизбежном конце света (хилиазм). Мирскими делами пренебрегали, и люди были озабочены покаянием и спасением. Подобные ориентации и волна пессимизма наблюдались во времена голода, эпидемий, или войн. Меланхолия преобладала в общем мировоззрении, даже не смотря на то, что в глазах Церкви это был грех.
Хилиазм — доктрина, согласно которой второе пришествие Христа и его царствование осуществятся через тысячу лет; хилиастические взгляды на историю, согласно которым развитие человечества имеет цель, будет иметь конец, и конец этот будет счастливым, лежат в основе всех тоталитарных идеологий и могут выступать в качестве их отличительного признака.(прим.перев.)
Имели место также полностью противоположные реакции: облегчение и забвение, которые пытались найти в оргиастическом пьянстве и интоксикации, в распутстве и невоздержанности, и часто в преступлениях или других «запрещенных времяпрепровождениях». Определенные движения или феномены, такие как флагеллантизм, или Танцевальная Мания, как думали, высвобождали напряженность, раскаяние, или страх проклятия и у практиков, и у зрителей. Флагеллантизм появился в тринадцатом столетии и достиг своего пика во время Черной Смерти, которая началась приблизительно в 1347 году. Это началось как своего рода паломничество, и его практики умерщвляли свою собственную плоть поркой. Один из первых инцидентов был зарегистрирован в Перудже в 1259 году, это был год, который следовал за тяжелым неурожаем и голодом по всей Европе. Несколько летописцев сообщили, как мания распространилась почти на всех жителей города, которые собирались в великие процессии, с распятиями и хоругвями, и шли по улицам, распевая песни и бичуя себя. Даже притом, что флагеллантизм начался как религиозное движение, практиков обвинили в ереси, включая сомнение относительно потребности в причастиях, отрицании обычной церковной юрисдикции, или заявлениях о чудесах, и было подавлено Церковью. Современная психиатрия называет этот феномен массовой истерией или массовой депрессией. Массовая истерия типично начиналась во время периода напряжения или травм и характеризовалась такими симптомами как тошнота, слабость мышц, приступы или головная боль — симптомы, которые классифицировались средневековой медициной как меланхолия.
В 1230 году Римский папа Григорий IX учредил инквизицию, которая оказала фатальное воздействие на судьбу психически больных лиц. Было также несколько попыток описать современную демонологию и симптомы демонической одержимости. В XI веке Михаил Пселл собрал верования и практики византийской демонологии в своих эссе «Работа демонов» и «Мнения греков относительно демонов». Но наиболее печально известный сборник демонологии и колдовства — «Молот ведьм», был написан в пятнадцатом веке (1486 год) Генрихом Крамером и Яковом Шпренгером, двумя инквизиторами римско-католической церкви в Германии. Умопомешательство рассматривалось как болезнь, и часто люди, страдающие от депрессии, избегали обвинений в колдовстве. Философ тринадцатого столетия, Уильям Овернь утверждал, что психически больные и депрессивные люди не могут избежать ответственности за их грехи. Термин «меланхолия» не отображается в судебных отчетах за колдовство. Тем не менее, многие люди, страдающие от депрессивных состояний и ложного чувства вины стали жертвами новых законов и инквизиторских расследований. Даже несмотря на то, что меланхолия имела слегка привилегированное положение по сравнению с другими психическими заболеваниями, Церковь довольно долго сопротивлялась этому явлению, рассматривая его как угрозу для религиозных концепций и правил. Также были христианские мистики и писатели, которые считали, что меланхолия — это работа самого дьявола и меланхоличный человек страдает тьмой души, потому что он одержим демонами — убеждение, которое сыграло значительную роль в оккультной философии Ренессанса и Барокко.
Ренессанс: победа и поражение человеческого бытия
Дьявол любит вкрадчиво пробираться в меланхоличное настроение, так как это хорошо подходящий материал, для его насмешливого изображения» (Джонн Уэйер «Обман демонов»)
Шестнадцатое и семнадцатое столетие были временами, когда магия и оккультизм были восстановлены в общем мировоззрении. Современная оккультная философия достигла не только средневековых концепций недавнего прошлого, но древних идей и классических теорий человека и Вселенной. Ученые отступили от средневековых схоластических доктрин и искали божественное в других концепциях, отличных от тех, которые отстаивала церковь. Философы, писатели и художники были очарованы древними верованиями в богов, духов преисподней, добро и зло, пророчествами и гаданиями. Они полагали, что сверхъестественные силы всегда влияли на жизнь на земле, и контакт с ними был ключом к знаниям и энергии. Первый ученые Ренессанса, которые возродили древнюю оккультную философию были итальянскими неоплатониками — Марсилио Фичино и Джованни Пико делла Мирандола. Их философия стал известна как Герметизм (термин упоминается в древней герметической традиции) и была основана на предположении, что через духовное развитие, человек может стать равным Богу и достигнуть абсолютной власти над вселенной. В представлении неоплатоников магия имела две формы. Первая из них касалась преимущественно «операций и энергий демонов», другая была «высшей реализацией природной философии», включая «наиболее глубокие созерцания глубочайших тайн вещей и знания всей природы.
Начало магии эпохи Ренессанса также ассоциируется с публикацией Джамбаттиста делла Порта «Magia Naturalis» в 1558 году. Многие оккультисты того времени перестали обращать вспять естественные процессы и прибегли к более научному подходу в попытках действовать в гармонии с природой. Во многих аспектах эта позиция была объединена с наукой и погоней за знаниями — как рациональными, так и оккультными. Естественная магия обещала магом способность летать, контролировать погоду, находить золото и сокровища, скрытые от глаз непосвященных и открыть секреты природы с помощью внешних сил. Это увлечение привело к росту интереса к оккультным записям, заклинаниям и описаниям демонов и духов.
Существовали несколько основных течений в современной оккультной философии. Одно из них — астрология, вера во влияние звезд и планет. Человек пятнадцатого и шестнадцатого веков, глубоко верил в астрологические прогнозы и гороскопы. Многие монархи нанимали придворных астрологов и консультировались с ними в наиболее важных вопросах, касающихся государственной политики и их частной жизни. Английская королева Елизавета, например, выбрала дату своей коронации, следуя советам Джон Ди, наиболее известного английского мага. Только к концу семнадцатого века, эти убеждения начали уменьшаться. Не менее важной была алхимия — магическая наука, которая имеет свои корни в древней Александрии и Византии. Главной целью «Великий работы алхимии» был философский камень — мистическое вещество, которое может превращать любой металл в золото, лечить все заболевания и продлить жизнь за пределы её естественных границ. И в метафорическом смысле, он являлся трансмутацией и очищением души, чтобы она могла подняться на более высокий духовный уровень и слиться с божественным. Кроме естественной магии и алхимии была черная и белая магия. Черная магия определялась как использование сверхъестественных сил для личной выгоды, в то время как её белая копия была полезной магией, которая использовалась для того, чтобы помогать другим. Черный маг (или колдун) был человеком, который мог контролировать демонов, продав свою душу и подписав контракт или заставляя духов быть послушными с помощью заклинаний и ритуалов. Многочисленные учебники для колдунов назывались гримуарами и содержали заклинания, описания магических предметов и инструкций для вызывания демонов. Наиболее известными были: Grimoirum Verum, Гептамерон, Гримуар Гонория, Великий Гримуар или Ключи Соломона. Эти магические тексты представляют собой так называемую «традицию Соломона» в Западном эзотеризме — форма, основанная на ритуальных эвокациях и сложных заклинаниях. Существует различие между высшей и низшей магией, первая включает исследование эзотерических традиций Каббалы и герметики, последняя — связана с колдовством и черной магией. Агриппа отличался так же в математической магии, связанной с астрологией, астрономией и церемониальной магией, включая общение с духами, и занимался тайными оккультными обществами и магическими братствами. Другие формы магии того времени включали колдовство и некромантию, которая в то время была формой гадания при помощи контактов с умершими. Человек шестнадцатого и начала семнадцатого века, обычно верил в эффективность магии и влияние духов на человеческие дела. Среди практикующих магов были такие наиболее известные ученые эпохи Возрождения: Нострадамус, Парацельс, Корнелиус Агриппа фон Неттесгейм, Джордано Бруно, английский алхимик Роберт Фладд и многие другие выдающиеся представители современной философии, науки, искусства и литературы. Однако, эпоха Возрождения, была не только периодом оптимизма, но и временем темноты и страха. Хотя философы, ученые, художники и писатели провозглашали свою веру в «славу и достоинства» человека, тысячи людей умирали от болезней и голода, страдали от крайней нищеты, преследований за их религиозные убеждения или пыток и были сжигаемы заживо как предполагаемые «ведьмы». Наиболее важной работой о колдовстве была вышеупомянутая книга «Молот Ведьм» от 1486 года. На протяжении двух последующих столетий она была главным руководством для охотников на ведьм и справочником в процессах над колдовством, оправдывающий жестокость пыток и ужас казней. Волшебство отличалась от колдовства в том, что оно могло практиковаться любым, кто обладал соответствующими знаниями с использованием очарования, заклинаний и зелий, в то время как колдовство было результатом врожденных мистических энергий, выполняющихся невидимыми средствами. Такие верования обеспечивали результат, который предусматривал преследование «ведьм», что достигло своего апогея между 1580-1660 годами, и наиболее часто происходили в Германии, Австрии, Франции и Швейцарии. В Англии колдовство лечили с равной серьезностью, что привело к публикации «Демонологии» короля Иакова, но пытки были запрещены и только небольшое количество обвиняемых ведьм казнили через повешение. Тем не менее, например, в Шотландии о 1350 году ведьмы были сожжены на костре. Царство сверхъестественного стало неотъемлемой частью современных взглядов, и дьявол все чаще и чаще достигал человеческих душ, особенно тех, которые имели меланхолический характер.
В шестнадцатом и семнадцатом веках существование демонов и их вмешательство в земные события было признанным фактом и к нему относились с крайней серьезностью. Дьявол присутствовал в каждом аспекте человеческой жизни. Он посещал дома людей, искушая честолюбивых на проступки, изводил целомудренных и честных, играл с безумцами и затемнял ум и душу отчаянием и меланхолией. Психические заболевания и психические расстройства, которые в то время составляли значительную часть концепции меланхолии, часто рассматривались как симптомы одержимости демонами и больных людей вместо лечения сжигали как «ведьм». Часто правовая юрисдикция не делала никакого различия между грехом, психическим расстройством, колдовством и демоническим влиянием. Концепции меланхолии, пропагандируемая современными философами и врачами была смесью древней магии, алхимии, рационального эмпиризма и астрологии. Типичным представителем этой эпохи был Парацельс (1493-1541 года). Он классифицировал меланхолию как безумие и дефект разума. Он не верил в демонологические объяснения и искал причины ее возникновения в навязчивых идеях и бреде. Однако, его теории были по своему необычны: по его мнению, заболевания были вызваны ядами, принесенными сюда со звезд. Меланхолия было вызвано влиянием Сатурна и в шестнадцатом и семнадцатом веках меланхоличных людей обычно называли «дети Сатурна».
Связь между колдовством и меланхолией обсуждалась многими учеными эпохи Возрождения, но наиболее важная работа по этой теме была написана Иоганном Вейером (1515-1588 гг.), голландским врачам шестнадцатого века. В его книге «De praestigiis daemonum», которая иногда считается первым учебником по психиатрии, он охватывает тему колдовства с четырех различных точек зрения: теологической, психологической, медицинской и правовой. Для него сверхъестественные способности, связанные с колдовством были ничем иным, как нарушением воображения, которое он приписывает меланхоличным состояниям и предрасположенностям:
«Ведьмы никому не могут причинить вред через вредоносную волю или уродливый экзорцизм…скорее их воображение — воспламененное демонами не понятно для нас — и пытка меланхолии создает только их фантазии о том, что они вызвали все виды зла» . Вейер не подвергал сомнению современную медицину темпераментов и понимал меланхолию как расстройство, которое создавало заблуждения, ошибочно толкуемые как колдовство. Таким образом, жертвы этой болезни не наказывались или обвинялись в их беспорядочных фантазиях. Он также считал, что меланхоличные люди были более восприимчивы к демоническому влиянию, но все же дьявол был просто создан их беспорядочным воображением: «масштабы их горя являются более мощными, чем все действия дьявола, потому что если демон кого-то побеждает, он делает это через горе».
Другой значительный медицинский подход к меланхолии был представлен Тимоти Брайтом (1550-1615 гг.) в его «Трактате Меланхолии» (1568 г.), работа, которая оказала влияние на Роберта Бертона в написании книги «Анатомия меланхолии» в семнадцатом веке и частые замечания Шекспира о меланхолии и безумии в его самых известных пьесах. Брайт приписывает меланхоличные состояния широко распространенному поверью о перегреве «меланхоличной жидкости» — черной желчи. Среди этих состояний он упоминает печаль, страх, недоверие, сомнения, неуверенность и отчаяние. Он подчеркивал, что они обычно не имеют никакой очевидной или внешней причины и весь процесс является внутренним. С этой точки зрения он рассматривал сложные детали взаимодействия между телом, мозгом и сердцем. Он считал, что желчные пары нарушают функции мозга и искажают восприятие, суждения, память и воображение, а в сердце порождаются сомнения, печаль и другие меланхоличные состояния, которые терзают тело и дух.
Были также и религиозные и мистические попытки объяснить меланхолию как болезнь души. Такой подход можно найти в трудах кармелитской монахини, которая жила в Испании между 1515 и 1582 годами, Святой Терезы Авилы. В ее работах «Основы» и «Внутренний замок» она подтверждала теологическое понимание меланхолии с точки зрения демонического влияния, но она также утверждала, что меланхоличные персоны не несут ответственности за их «болезнь». Их причина затемнена, и они страдают от серьезного расстройства души, за которое они не должны быть наказаны. Тереза Авила была одним из немногих представителей церкви, заинтересованных в необходимости отличать меланхолию от соответствующих состояний, сострадая меланхолическому опыту.
Современные теории меланхолии оказали огромное воздействие на изобразительное искусство эпохи возрождения. Её персонификации и аллегории появлялись на картинах, ксилографии, гравюрах и иллюстрациях книг. Обычно она был представлена определенным набором знаков, иероглифов или эмблем, хотя были также попытки непосредственно проиллюстрировать природу меланхолии. Самые известные произведения искусства Ренессанса по этому вопросу были работами Альбрехта Дюрера (1471-1528 гг.). Его Меланхолия 1 (1514)г., которая будет обсуждаться в дальнейших главах этой книги, пожалуй, является лучшим представлением меланхоличного мировоззрения. Дюрер также посвятил изучению меланхолии много других произведений. Среди них — его медные гравюры «Святой Иероним в его исследовании» и «Рыцарь, смерть и дьявол». На автопортрете 1512 года Дюрер указывает на свою селезенку — место меланхолии. Другой художник, который представил меланхоличное видение мира был Сальваторе Роза (1615-1673 гг.) с его «Демокритом в размышлении» (1662г.). Гравюра изображает размышляющего философа на фоне мрачного неба с темными облаками. Демокрит окружен разрушенными частями зданий, обелисков, урн и полу засохших деревьев. Земля вокруг него покрыта мертвыми животными и костями. На гравюре также присутствует открытый гроб со скелетом. Изображение Розы представляет меланхолию как духовное состояние, вытекающего из осознания временного характера всех вещей. Это Мировая скорбь, глубокое чувство сиюминутности и бесполезности человеческой жизни.
Демокрит на картине воспринимает только энтропию и смерть вокруг него: распад людей, животных, природы и, наконец, гниение всего мира. Это очень напоминает представление меланхолии на иллюстрациях Чезаре Рипа в «Иконологии» (1611 г.), Джованни Кастильоне в «Меланхолия» (1647 г.), или изображения Доменико Фетти.
Сальватор Роза: Демокрит в размышлении, 1662 г.
Все они изображают меланхолию с помощью мрачной обстановки, руин и разлагающейся природы. Было много других современных картин, отражающих интерес к меланхолии. Джорджо Вазари в его «Жизнь наиболее выдающихся итальянских архитекторов, художников и скульпторов» отметил, что почти все художники его времени были «пьяницами». В конце эпохи возрождения, эти тенденция проявлялась также в одержимости смертью — частой темы живописи и скульптуры. Питер Брейгель старший нарисовал «Триумф смерти», Ханс Бальдунг Гриен и Рубенс посвятили свои произведения изображению Сатурна, древнего бога меланхолии. Лукас Кранах представил меланхолию, как улыбающуюся, обольстительную женщину/ведьму в красном платье, заманчивую и привлекательную.
Аналогичные тенденции наблюдались и музыке, особенно в работе английского композитора Джона Доуленда (1563-1626 гг.). Его композиции, особенно «Lachrimae», были настолько сильно переплетены с мраком и чувством подавленности, что полностью отражали дух эпохи. Сначала музыка считалась средством для лечения меланхолии, которая в соответствии с орфической музыкальной традицией и по убеждению Пифагора, имела большую целебную силу. Эта сила может проявляться несколькими способами. Во- первых, музыка и пение имели силу преодоления стресса, маниакальное волнение и удручающие мысли. Она могла отпугивать злых духов (считалось, что человек с меланхолическим темпераментом был особенно подвержен одержимости демонами) или даже спасти одержимого человека. Музыка восстанавливала внутреннюю гармонию в человеке и приводила к катарсису, очищению души и разума. Она создавала мистическую связь между микрокосмом и макрокосмом, усиливая естественную гармонию планет и космических систем и баланс внутри человека. Теоретики также изучали отношения между музыкой и состояниями меланхоличного творчества (меланхолия Хенероса). Считается, что звук и художественное вдохновение в результате furor divinus, состояния экстаза, позволяют установить контакт с божественным. Апатия и депрессия под влиянием музыки, могут измениться в экстатический опыт, или музыка может активизировать меланхоличное настроение и подавленность. Таким образом, меланхолия рассматривалось не всегда как болезнь, но и как желаемое состояние. Меланхоличное настроение, усиленное музыкой, может быть источником экстатического удовольствия и радости. Эта точка зрения стала типичной в XVII веке, когда вера в гармонию и порядок во Вселенной заменилась хаосом и чувством бесполезности существования человека.
Лукас Кранах, «Меланхолия», 1532 год. Одна из картин, вдохновленных меланхолией.
Беспокойство и страх в семнадцатом столетии
O, этот мрачный мир, в котором тень, или глубокая яма темноты
как женщина, ужасна для человечества?» (Вебстер, Джон: «Герцогиня Мальфи»)
Шестнадцатое столетие было веком, в который жаждали свободы, знаний и славы, то было время надежд и оптимизма. Философия возрождения поместила человека в центр вселенной. Человек был микрокосмом, уникальным, обладающим властью влиять на окружающий мир, его Творца и правителя. Основным источником этих теорий, был Corpus Hertneticum1, который рассматривал человека как посредника между существами, равного богам и правителем всех живых существ. В шестнадцатом веке Европа в целом характеризовалась достаточной степенью внутренней стабильности и умелой политики. Географические открытия и исследования других частей мира принесли оптимистичные отношения и открыли новые возможности. Для многих людей это было время возрастания патриотизма и общего доверия, это было столетие прочности и великолепия. Это положение дел начало изменяться во многих странах с начала XVII века. В первой половине нового века пришло время беспокойства и общего хаоса, в основном вызванного неэффективной политики новых монархов, социальными и экономическими изменениями, религиозными факторами и идеологическим несогласием. Различия между официальной доктриной и недавно основанными концепциями стали причиной многих идеологических столкновений в семнадцатом веке, сопровождаемых фанатизмом, преследованиями, изгнаниями и умножением враждебных сект. Эти тенденции привели к подавляющему чувству замешательства и меланхолии, которая стала преобладающей эмблемой века.
Политические, экономические и идеологические трения оказали значительное влияние на современное видение мира. Шестнадцатый век был временем, в котором отношение к позиции человека во Вселенной было в целом положительным. Это начало меняться с приходом новой эпохи. Век XVII был наполовину средневековой, наполовину современной амальгамой мысли и убеждений, когда пессимизм стал доминирующей ориентацией. Картина мира Барокко произошла больше из средневековой перспективы, чем от эпохи Возрождения и была основана на птолемеевой теории вселенной — геоцентрической, иерархической и неизменной. Астрономия Коперника и новые открытия (например, астрономические достижения Кеплера) стали шоком для современного человека, который понял, что мир, в котором он жил отличается от того, каким он его считал ранее. Новые теории противоречили христианским догмам и поставили под сомнение авторитет Библии, который обеспечивал мощное подкрепление пессимизма, особенно тяжелого в первой половине века.
Наиболее важной частью универсального порядка Возрождения была метафора «цепь бытия», полученная из «Ион» и «Тимей» Платона, и развитая ранними неоплатониками, особенно Плотином (204-270 гг.). Согласно этому представлению, цепь протягивалась от подножия трона бога к самым жалким неодушевленным предметам. Каждая точка творения была звеном в цепи, и каждая связь, за исключением двух последних, была одновременно больше и меньше, чем другая: так, что между ними не было зазора (Юстас Мандевиль Тильярд «Елизаветинское мировоззрение»). Другими словами, цепь символизировала обилие божьего творения и связывала землю со сверхъестественным царством на небесах. Платон сравнивал божественную силу, объединяющую цепь со свойствами магнита: «Она не только притягивает железные кольца, но побуждает в кольцах сиу сделать то же самое в свою очередь — а именно притягивать другие кольца, так что иногда образуется длинная цепь из железных колец, подвешенных друг за друга, все они имеют силу, производную от камня» (Платон «Ион»). «Все звенья в цепи были организованы в виде иерархии: «человек установлен над человеком, зверь над зверем, птица над птицей и рыба над рыбой, на земле, в воздухе и на море» (Юстас Мандевиль Тильярд «Елизаветинское мировоззрение»). Эти философские теории служили для объяснения единства и гармонии всей Вселенной и соответствовали реальному состоянию дел и событий, происходящих в то время в Европе. Современные писатели, такие как Николас Бретон, описали государственность как организм, в котором каждая часть должна помогать другим и поддерживаться правильной работой. Единство и взаимно необходимые ступени в государстве, так же как звенья в цепи, были необходимы для внутренней стабильности. Однако в семнадцатом веке чувство стабильности был в упадке. Повседневные проблемы, политический и социальный беспорядок постепенно заполняли мир пессимизмом.
Упадок присутствовал также в современных нравах и религиозных убеждениях. Озабоченность спасением и проклятием больше соответствовала средневековому мировоззрению, чем вере в божественную природу человека эпохи Возрождения. Эта ситуация стала следствием идеологических столкновений, происходящих часто в то время между различными религиозными группами и их доктринами. Представление о грехе времен Барокко было традиционным и исходило из книги «Бытия». Оно было основано на предположении, что с падением человека была разрушена и его Вселенная. В представлении современного человека доминирующим темпераментом была меланхолия: темный принцип в человеческой природе. «Черная болезнь» считалось результатом первородного греха и человеческого неповиновения Богу: когда Адам вкусил плод от Древа Познания, его кровь испортилась и превратилась в черную жидкость, знак Сатаны. Философская мысль Барокко следовала за средневековым убеждением, что первородный грех был началом меланхолии и врожденной греховности человека. Человеческая душа погрузилась в меланхоличную темноту, через которую человеку пришлось прорываться для того, чтобы вернуть свет. Но этот свет не был таким же, как тот, который приходит от солнца. Это был темный свет, черное пламя, которое вытекает из глубины бессознательного, или в современных терминах: дезинтегрирующие лучи Черного Солнца. Эта вера привела к двойственному взгляду на греховность человека. Оптимистический взгляд предполагал, что человек может преодолеть грех и свои собственные недостатки, в то время как пессимистическое видение исключало эту возможность. В XVII веке эти видения часто сталкивались, и в этой религиозной путанице было трудно найти любое теологическое решение.
Это столетие проявило особый интерес к изучению меланхолии и борьбе между темпераментами. Путаница и напряженность внешнего мира стала отражением внутри человека. Соответственно человек больше не рассматривался как отражение гармонии вселенной, но как продукт беспорядка и хаоса. Философия Барокко достигла более ранних описаний человека, которые были сосредоточены на внутренней борьбе противоречивых элементов внутри человеческого тела и души, например пифагорейский портрет человека, как сплав многих и разнообразных элементов, когда-то извлеченных из лучшего божественного элемента, а теперь направленных к доминированию низшего животного элемента. Эта внутренняя борьба привела к физическому разрушению, расстройствам мозга, болезням, глубокой меланхолии или даже к смерти. В семнадцатом веке человек был просто смесью различных элементов, страдающим от битвы между разумом и страстью, тыкающимся носом в грехи, безобразным, ужасным, искалеченным, предметом тысячи беспокойств, лишенным блаженства, беспомощным, невежественным, непостоянным и лицемерным. Средневековое danse macabre теперь заменили на danse melancholique.
Сильное чувство пессимизма в современной философской мысли было также связано с популярной концепции theatrum типdi. Эта концепция появилась еще в предыдущем веке, особенно в последних пьесах Шекспира. Согласно этому мнению мир был огромным театром, жизнь была игрой, и Бог был драматургом, театральным режиссёром и зрителем. Как Шекспир написал в своей пьесе «Как вам это понравится»: «весь мир — театр, и люди в нем актеры». Метафора mundi theatrum происходит из древних времен. Были ссылки на это представление в произведениях Платона, Демокрита, Сенеки, Петрония и Теренса. Для древних философов и мыслителей семнадцатого века это понятие иллюстрировало пустоту и краткость жизни. «Жизнь есть сон» Кальдерона сравнивает мир с простым продуктом воображения, в котором все было иллюзией. Вера эпохи Возрождения в неограниченные возможности человека, жестоко столкнулась с этим мрачным видением мира как театра, в котором люди просто разыгрывали предопределенные роли. В этом видении человек не имел никакого влияния на собственную судьбу и был марионеткой в руках всемогущего бога. Не менее важным было влияние новых открытий и развитие науки. Это было время медицинских экспериментов с кровью Уильяма Гарвея и прогресса в области анатомии, биологии и химии, что вскоре привело к упадку теории темпераментов. В «Улучшенном обучении» Френсис Бэкон подчеркнул преимущества науки, техники и разума. Тем не менее, научно-технический прогресс не прояснял мрачную перспективу этого века. Ученые не смогли преодолеть мнение о человеке как о слабом и несовершенном существе. Человеческий интеллектуальный потенциал по-прежнему подвергался сомнению, и люди науки признали, что остроумие и ум человека были ограничены. Это было похоже на современные взгляды на человеческое сознание и физиологию. Внутренним механизмам организма человека уделялось много внимания, начиная с древних времен и также философы и врачи века Барокко проявляли большой интерес к организму человека со всеми его недостатками и слабыми сторонами. Анатомия человека стал предметом тщательных исследований, что было результатом современного увлечения болезнями и смертью. Анатомическое вскрытие однако было направлено не только на обнаружение физиологических механизмов организма, но и психических. Это было «меньше, чем тело, и больше, чем мир». Анатомы пытались обнаружить причины моральных проступков (тела для анатомического вскрытия принадлежали в основном преступникам) и физиологических расстройств (путем поиска причин смерти). Современное искусство и философия доказывают, что исследование человеческого тела было популярным и имело решающее значение для изучения внутренних механизмов. Среди них были «Урок анатомии доктора Тульпа» Рембранта, или «Урок анатомии доктора Эгберца» Томаса де Кейсера. Открытия анатомов вызвали дальнейший рост пессимизма, потому что они пришли к выводу, что «нет ничего, что составляло бы центр тела человека». Томас Браун, известный врач семнадцатого века описывал организм человека как «сложную телесную машину, которая ничем не активизируется» Другими словами тело рассматривалось как «зависящее от центра пустоты, которая была скрыта различными сочетанием телесных частей». Кроме того, между этими частями не было гармонии, но только непрерывная борьба и напряженность. Даже новое видение человеческой природы, предложенное Декартом в его «Рассуждениях о методе» не добавила оптимизма в эту мрачную часть века. Хотя он отличал сознательное «Я» человека, как источник понимания, ему не удалось объяснить его отношение к телу. Декартовы взгляды на уникальность человеческого «Я» не были влиятельными до второй половины XVII века.
Меланхолия все еще часто связывалась с демонической одержимостью и господством злых духов. Предполагалось, что демоны управляют людьми, имеющими меланхолический темперамент, насылают болезни и страдания на одержимого человека. Теории из «Молота ведьм» были еще очень влиятельны, и современная оккультная философия отличала несколько способов, которыми демоны нападали на свою жертву: они захватывали только тело, или тело и дух; они вызвали временное безумие, насылали психические заболевания и превращали людей в диких зверей. Люди меланхоличного характера, как считалось, часто посещались демонами и не только в сновидениях, но и после смерти. Те, кто были «взяты в помешательстве и некоторой другой меланхоличной хандре», в жизни переносили большие муки, даже когда их души покинули тела (Генрих Корнелий Агриппа «Три книги оккультной философии»). Это происходило с теми, кто покинул жизнь «в недовольстве, меланхолии или беспокойном уме». Верили, что такие люди снова возвращаются и «не имея желания порождать ужас и тревогу в домах и семьях, ищут только возможность облегчить свою ношу, когда они смогут обрести их желаемый покой». Это особенно касается тех, кто умер насильственной смертью: «лица, которые были тайно убиты, или которые тайно убили себя сами, наиболее склонны появляться снова, блуждающими рядом с местом, где произошла катастрофа» (Эбенезер Сибли: «Новая и полная иллюстрация оккультизма»).
Дьявол, как обычно считалось, был ответственен не только за грех и отчаяние, но и за другие заболевания и все виды одержимости. И безумие, мания, истерия, насилие и даже вожделение и страсть были дьявольскими изобретениями, и их главной целью было привести человеческую душу в ад: «ибо демоны постоянно рыщут в поисках того, кого они могут поглотить; они всегда начеку, и готовы ухватиться за любую мысль, которая могла бы способствовать их цели; и, когда им это удается, они занимают наименьшее место в сознании… не просто поговорить с ним и выселить его». Считалось, что демоны обитали не только в инфернальных областях, но также управляли и сферой воздуха между небом и землей. Эти воздушные демоны нарушили естественную гармонию Вселенной и разрушили стабильность человеческих умов. Там были также демоны ответственные за все смертные грехи: гордость, разврат, алчность, гнев, обжорство, зависть и лень.
Это было время, когда литература и искусство становились все более и более мрачными. Обычным элементом были призраки, кладбища, молельные дома, инцест, безумие, прелюбодеяние, изнасилования, жестокие убийства, детоубийство, самоубийство, поджоги, отравления и предательство. Персонажи были представлены как «микрокосм ада», а мир как этап, на котором злобные злодеи планировали свои жестокие действия с «сардонической насмешливостью» и разрабатывали «все более странные методы уничтожения людей». Смерть стала «главной темой в их программе и убийство их восстанавливало» (Дж. Э. Каддон: «Словарь литературных терминов и литературной теории»).
Современная литература, особенно драма, включала также глубокую психологическую проницательность в символы личности, с упором на темной стороне человеческой природы. Литература отражала все, что происходит в современной Европе. Она охватила наиболее важные вопросы, такие, как положение женщин в обществе, расовая и классовая напряженность, религиозная и политическая путаница, социальные изменения и доминирующая философия пессимизма. Эта философия и меланхоличные тенденции значительно способствовали развитию трагедии мести, самого мрачного литературного жанра этого века. Пуританство и религиозные доктрины акцентировали греховность всех человеческих существ и постоянно напоминали людям об адском огне и страданиях. В культуре XVII века видение ада всегда присутствует в мыслях грешников, и величайшей пыткой для души, является то, что «в аду они должны жить и не могут умереть» (Вебстер, Джон: «Герцогиня Мальфи»).
«В представлении ада времен Барокко, он является частью каждой человеческой души. Это темная сторона человеческой природы и источник греха и зла. В семнадцатом веке интерес к театру был результатом связи между меланхолией, великолепием и мрачной роскошью — характерным выражением стиля Барокко. Сравнение жизни с театрализованным представлением иллюстрировало современный взгляд на краткость человеческого существования, иллюзорный характер счастья, силы или стабильности и подчеркивал непрерывное изменение ролей, настроений и чувств. Метафора mundi theatrum превратила мрачное видение человеческой жизни и смерти в огромный театральный спектакль, в котором меланхолия слилась с торжественным величием. Жизнь стала сном, страшным кошмаром, в котором персонажи играют свои роли недобровольно, и в котором все было возможно.
Наиболее важной работой по данному вопросу на тот момент была книга Роберта Бертона «Анатомия меланхолии» (1621 г.). Бертон (1577-1640 гг.) был английским ученым и викарием в Оксфордском университете. «Анатомия меланхолии» считается работой всей его жизни. Его записи о темпераменте меланхолии были производными от Гиппократа и Галена и он связывал меланхолию с избытком черной желчи. По его мнению, меланхолия была не только физической болезнью, но также и психической, результатом дисгармонии между телом и душой. Это было связано со слабостью и отсутствием жизненно важных энергий. Бертон считал, что грусть не была серией приступов, но фиксированной привычкой, morbus chronicus: общим качеством, лежащим в основе человеческого существования. Другие ученые, которые посвятили свои произведения теме меланхолии в то время были Томас Райт со «Страстями Разума» (1601 г.), Томас Адамс с «Заболеваниями души: дискурс божественный, моральный и физический» (1616 г.), Ричард Бакстер с его «Христианским каталогом» (1673 г.) и французский врач Андре дю Лоренс, чей «Дискурс сохранения вида: меланхолические заболевания; ритмы и старости» (1599 г.) были очень влиятельными и широко известными по всей Европе.
Просветление: от духа к плоти
«Врачи называют эту болезнь меланхолией, когда пациент долго и упрямо бредит без лихорадки и все время зациклен на одной и той же мысли» (Бургаве, Герман: «Афоризмы: относительно знаний и лечения заболеваний»)
Конец семнадцатого века породил совершенно новые взгляды на меланхолию. Сверхъестественные аспекты безумия, навязчивых идей, печали или пассивности постепенно замененялись теорией меланхолии как психического заболевания или состояния эмоциональной нестабильности. Развитие медицины в восемнадцатом и девятнадцатом веках отклонило древние теории настроений и привело к популярности таких терминов, как невроз или фобии. Современные врачи, такие как Уильям Каллен (1710-1790 гг.), объясняли меланхолию как заболевание нервной системы, включая широкий спектр эмоциональных и психических расстройств. Меланхолический человек больше не подвергался экзорцизму и не сжигался на костре, но его изолировали в приюты и применяли медицинское лечение.
Новые концепции оказали влияние на философию и медицинские теории во второй половине семнадцатого века и на всю эпоху просвещения. Одним из первых философов, который подверг сомнению теорию настроений и традиционный взгляд на меланхолию был Томас Уиллис (1621-1685 гг.), член- основатель Королевского Общества в Лондоне. Он отклонил темпераменты и отклонил убеждение, что черная желчь играет хоть какую-то роль в появлении меланхолии, которая была «осложненной хандрой мозга и сердца». По его мнению, меланхолия может быть когнитивной дисфункцией или вопросом,
касающимся отношений причин страсти. Уиллис был ученым, который на самом деле придумал термин «неврология», который он использовал для обозначения того, что он назвал «доктриной нервов». Его анатомия мозга и нервов была детально описана в «Cerebri anatomi» (1664г.). И он также не был одинок в превращении исследования разума в исследование головного мозга. Новый век принес рост материализма и атеизма, науки и философии атомизма. В 1689 году английский писатель Томас Трион, опубликовал «Трактат снов и видений» в котором он назвал темпераменты Галена «формами и словами, а не реальностью» и предположил, что все психические заболевания возникают «либо из ненормальной страсти ума, или ядовитых ферментов, называемых ill Dyet, или ненадлежащей физики в организме». Все ответы содержатся в психологии.
Однако концепции темпераментов не исчезли из современной философии. Они просто были заменены их физиологическими эквивалентами. Раньше организм человека рассматривался в качестве амальгамы тонких энергий и идеального отражения космической гармонии, теперь он рассматривается как масса нервов, тканей, волокон и клеток. Хотя, темпераменты, все еще используются как психологические модели и для них по-прежнему есть место в новой философии, где разум превращается в материю. Когда теория темпераментов была официально отброшена, в современное мировоззрение были введены новые концепции существования и природы души. Философия XVIII века охватывала несколько движений, наиболее важными из которых были биологический механизм и витализм. В то время, как первое шло по стопам декартовых идей прошлого века и выступало за материалистический и рациональный подход к человеку и Вселенной, последнее предложило альтернативное допущение: процессы жизни не объяснимы законами одной только физики и жизнь в некоторых частях была самоопределением. Витализм разработал новую концепцию живого организма, который в настоящее время рассматривался как наделенный врожденной мистической силой, содержащейся в крови и нервах. Предполагается, что эта сила была жизненно важным принципом, который часто упоминался как «жизненная искра», или «жизненная стремительность», иногда они приравнивались к старым концепциям души. В последующих веках эта точка зрения будет играть значительную роль в развитии Западной оккультной философии и теорий, таких как «одическая сила» Карла Райхенбаха или «животный магнетизм» Франц Антона Месмера.
В современной медицине и в представлении меланхолии преобладали материалистические и механистические идеи века. Врачи исследовали тело и мозг, и были заинтересованы прежде всего в понимании причин и характера заболеваний, оставляя вопросы души религии. Голландский врач и гуманист, Герман Бургаве (1668-1738 гг.), опубликовавший в 1735 году одну из его наиболее известных работ: «Афоризмы: относительно знаний и лечения болезней», в которой он обсудил популярные в это время концепции меланхолии. Он сохранил язык темпераментов более ранних веков, отмечая, что болезнь возникала из «злокачественности крови и настроений», которые древние называли «черный гнев», но для него черное настроение было патологическим побочным продуктом чисто механического действия в крови. Среди форм меланхолии он упомянул сплин и ипохондрию, понимаемую в смысле недовольства и инертности, возникших в результате уплотнения и замедления телесных жидкостей. Он также отличает «печальный вид меланхолии» от безумия, которое он описал как «дикая ярость» и охарактеризовал как крайнее заблуждение (Дженнифер Радден «Природа меланхолии»). В начале 1700-х годов многие ученые, такие как Бургаве, по- прежнему представляли организм согласно традиционной модели темпераментов. Это было не редкостью, представлять себе частицы, путешествующие внутри жидкости через нервы и рассматривать меланхолию как результат изменения в качестве этих жидкостей и движении частиц.
В конце XVIII века меланхолия прежде всего понималась как неврологическая болезнь. Первым, кто классифицировал неврологические заболевания согласно их симптомам и предполагаемым причинам был Уильям Каллен, чьи теории оказали значительное влияние на других врачей и философов. В 1801 году французский врач, Филипп Пинель (1745-1826 гг.), известный также как один из отцов современной психиатрии, опубликовал свой «Трактат об умопомешательстве». Пинель выделил пять типов психических расстройств: меланхолия («бред исключительно на одну тему»), мания без бреда, мания с бредом, деменции и бред. По его мнению, меланхолия являлась очень широкой категорией, которая включала случаи временных приступов, обычную депрессию и тревогу, длительные черты характера и тяжелые случаи, оканчивающиеся самоубийством или переходящие в манию. Он также приписывал расстройствам психики широкий спектр предполагаемых причин: наследственность, жестокое обращение, ужасы войн, беспорядочный образ жизни, «скачкообразные» и «подрывающие» страсти, пьянство, аномалия в структуре черепа, заболевания кожи, семейные несчастья, религиозный фанатизм, менструации и менопаузы у женщин и многие другие психологические факторы. Его теории оказали большое влияние на формирующуюся психиатрию в XIX веке и были развиты другими учеными, такими как Жан-Этьен Доминик Эскироль (1772-1820 гг). Эскироль увидел концепцию безумия как институциональную, так и национальную, где помощь врачей играет решающую роль в лечении бедных слоев населения или лиц, обвиняемых в преступлениях, которые были объявлены не ответственными по причине невменяемости. Он разделял общее понятие меланхолии на липеманию и мономанию и предложил, чтобы умопомешательство лечилось врачами, имеющими специальную подготовку в специализированных больницах, что значительно способствовало бы улучшению ухода и лечения психически больных. Под влиянием других теоретиков также появились новые тенденции в области психиатрии. В 1812 году Бенджамин Раш (1745-1813 гг.) — американский врач, опубликовал свою работу «Медицинской справочник и замечания по болезни разума», которая включала его теорию меланхолии — весьма влиятельную в современной Европе. Раш разработал концепцию ипохондрии и представил новую терминологию в изучении меланхолии. Он заменил термин «ипохондрии» на «тристиманию», которая по его мнению относилась к той форме безумия, когда предметом недомогания пациента был бред о его личности, делах или условиях. Вместо термина «меланхолия» он ввел «аменоманию», связанную с заблуждениями в отношении к окружающему миру. В отношении лекарств, полезных в лечении этих недугов он упоминал, что «эти средства прикладываются непосредственно к телу» как кровопускание, клизмы, рвотные средства, ослабляющие диеты, стимуляторы и лекарства, теплые и холодные ванны, упражнения и причинение легкой боли.
Беснование и безумие занимали значительное место в современной психиатрии и философской мысли. Один из крупнейших представителей Века Разума, Иммануил Кант (1724-1804 гг.), понимал психические расстройства как дефект рассуждений. Он разделил их на три категории: меланхолия, мания и безумие. Меланхолия была бредовым расстройством, включающим ложные убеждения, которые Кант идентифицировал с иппохондрией — термин, который он использовал в современном смысле: для описания человека, который принимает воображаемые беды за что-то фактическое. Однако в XVIII веке психиатрия, медицина и философия становятся отдельными областями.
Джон Локк (1632-1704 гг.) предположил, что все психические процессы, включая здравомыслие, были результатом опыта, и в течение века эта точка зрения помогла понять бред с точки зрения психологической истории индивида. Безумие уже больше не было вопросом повышенной страсти, но расстройством познавательной способности. Ум стал предметом изучения для новой науки психиатрии, медицина позаботилась о теле, и душа была оставлена морали философов и богословов.
Тем не менее, психически больные пациенты были не просто связками нервов. Они были личностями, и они никогда не забывали о духовных вопросах. Новая наука не предлагала какого-либо понимания природы духа. Экстремальные механизмы могли строить заводы, но он не могли «успокоить хрупкую душу или восстановить поврежденные тела» (Арика Нога «Страсти и темпераменты»). Неудовлетворенность современной философией и быстрый прогресс в области науки привели к росту страха и возвращению пессимизма, который вскоре нашел выражение в романтизме и новой попытке найти душу и одухотворенную природу. Еще раз меланхолия связала безумие и гений, и мир обратился к страсти и отчаянию, экстазу и страданию, вдохновленному безумию и духовной смерти и возрождению.
Девятнадцатое столетие: Восторг и сплин
«Я едва ли могу постичь тип красоты, в котором нет никакой тоски» Шарль Бодлер
Поведение и эмоциональные состояния меланхоличных людей, вскоре начали классифицироваться как «маниакально-депрессивный психоз» и стали предметом исследований многих выдающихся психоаналитиков и психиатров. Зигмунд Фрейд и Карл Густав Юнг попытались объяснить меланхоличные состояния путем толкования снов, свободных ассоциаций и глубокого изучения человеческой личности. В то же время современные философы разработали свои собственные теории, в которых меланхолия описывалась как болезнь души, духовное чувство безнадежности. Рост цивилизации и технологии привели к потере самобытности и во времена этих изменений некоторые личности чувствовали себя потерянными и должны были найти новый смысл в окружающем их мире. Этот поиск породил движения, известные как витализм и месмеризм, привел к сентиментальному возвращению к природе в философии Жан Жака Руссо (1712-1778 гг.), естественной теологии и тревожному видению человечества, выраженному в таких работах как «Франкенштейн» Мэри Шелли.
Месмеризм — это термин, которым обозначались магнетические эксперименты, проведенные в конце восемнадцатого века немецким врачом и астрологом, Францем Антоном Месмером (1734-1815 гг.). Он разработал теорию, согласно которой все живые существа были наделены «животным магнетизмом», невидимым магнитным флюидом, он находился в органах и соединял их с планетами. С 1770 года он использовал магниты для того, чтобы провести поток энергии через тела людей, страдающих от различных заболеваний. Он понимал здоровье, как свободное течение жизненно важной энергии через тысячи каналов в человеческих телах. Болезнь была вызвана препятствиями, стоящими на пути этого потока.
Здоровье могло быть восстановлено путем преодоления этих препятствий и балансирования потока, что и было сделано с помощью магнитного провода. Месмер предположил, что тело было связано с Вселенной через его магнитные флюиды, направляемые магнитами и металлами. Его теория и медицинские эксперименты представляли собой привлекательную альтернативу для тех, кто искал лечение помимо того, которое предлагали господствующие практики. Его метод был сосредоточен на популярной концепции ипохондрии, и казалось творил чудеса с психосоматическими заболеваниями. Тем не менее, природа лечения отличалась от современных тенденций в области медицины. Месмер создал сложные аппараты для своих сессий: странные звуки, темнота, плотные шторы и ковры, флейты, текущая вода, зеркала и другие элементы, которые должны были производить «кризис», растворяющий закупорки, вызывающие физические болезни. Месмеризм знаменует собой начало периода, когда мир оккультизма снова очаровал и вдохновлял умы людей.
Так же современная медицина отмечала приток новых идей в концепциях психических заболеваний. Рациональный и механистический подход к болезни заменил виталистическим мышлением и безумие больше не рассматривалось как расстройство рассуждений, но считалось результатом насилия и бурных страстей, которые лишали душу свободы и были причиной искажения разума. В 1818 году немецкий врач, Иоганн Хейнрот (1773-1843 гг.), опубликовал свою работу «Storungen des Seelenlebens», которая была написана под значительным влиянием современной романтический философии. Он классифицировал психические расстройства на три основные категории: экзальтация, депрессия и «смешанные состояния» экзальтации и слабости. Его теории умопомешательства были нагружены понятием этики и морали. Он считал, что душа превосходила тело и что психические болезни и многие соматические заболевания были вызваны взаимодействиями между телом и душой. Хейнрот также считал причиной психических заболеваний грех. Это мнение разделял другой романтический психиатр, Вильгельм Гроссингер (1817-1868 гг.), который верил в единство души и тела и считал, что симптомы меланхолии, сосредоточены в настроениях и чувствах. В своей наиболее известной книге, «Психическая патология и терапия», он предположил, что меланхолия является состоянием, которое предшествовало безумию: сначала были меланхоличные состояния, которые сменялись состояниями психической экзальтации или мании; и в конце пациент входил в хроническое слабоумие. Для него «stadium melancholicum» был начальным периодом психической болезни (Дженнифер Радден «Природа меланхолии»)
В изобразительном искусстве, музыке и литературе романтизма появился протест против аристократических социальных и политических норм века разума и реакции против научной рационализации природы. Страсти и эмоции стали источником эстетического опыта, сдобренного увлечением ужасом и страхом. Меланхолия рассматривалось как смесь радости и страдания, энергии и пассивности, жизнеспособности и отчаяния, как это представлено в поэме «Ода на Меланхолию», английского поэта Джона Китса (1795-1820 гг.). Черные настроения и меланхолические мысли смаковались с наслаждением с восторгом, и фазы уныния и капризность вдохновляли тенденции извращенности, мазохизма, садизма и упадка. Ведущей фигурой страстного и меланхоличного движения в европейском романтизме был Джордж Гордон Байрон (1788-1824 гг.), которого его современники часто описывали как человека «бурных страстей» и «беспокойной меланхолии». Лорд Байрон почивает на лаврах своих литературных произведений, а также его бурного и нестабильного образа жизни. Он имел репутацию экстравагантного, меланхоличного, эксцентричного, яркого и нетрадиционного человека, и его друзья были настолько озадачены его перепадами настроения, что они думали, что он был психически болен.
Огненный, порывистый, с темпераментом, который описывали как «естественное горение», Байрон часто впадал в критические состояния депрессии. В его поэзии он описал романтического человека как «наполовину пыль, наполовину божество, непригодное для раковины или парения» «смешанная сущность», «конфликт элементов.» Его автобиографические стихи полны экстремальных эмоций: меланхоличное, часто насмешливое чувство потерянной судьбы и иллюзорных страстей, ликование и ужас, горе и удовольствие, вечность и изменения (Редфилд Джеймисон, Кей «Прикосновение к огню»). Сам Байрон писал: «Устал от любви, поглощен сплином». Эта тенденция к недовольству, несчастью, бездействию и задумчивости была известна в романтическую эпоху под термином байронизма или вертеризма и обозначала современные тенденции к излишествам, героическому отчаянию и меланхолии.
Позже восходящая философия экзистенциализма связала меланхоличные состояния ума с чувством пресыщенности, отсутствием завершения, неудовлетворенностью и безнадежной тоской. Меланхолия стала состоянием духовной тьмы, черной пустотой в которой все человеческие усилия были тщетными, и существование было бессмысленно. Одной из наиболее важных современных философских теорий меланхолии была концепция нидерландского философа девятнадцатого века Сирина Кьеркегора (1813-1855 гг.). Также/ или он определял меланхолию как «истерию духа», процесс духовного созревания, жажду самосознания и вечности, которых, однако, невозможно достичь. Другой и более экстремальной формой «истерии духа» Кьеркегора было отчаяние. По словам голландского философа, состояние отчаяния было болезнью Самости, болезнью к смерти. Это была духовная слабость, которая однако не могла уничтожить тело. Отчаявшийся человек был смертельно болен, но болезнь не приводила к смерти, поскольку характер его страданий не позволял ни умереть, ни освободиться от боли. Скука была любимой темой для большинства экзистенциалистских философов. Обсуждение этой концепции можно найти в трудах Артура Шопенгауэра (1788-1860 гг.) — немецкого философа, известного его атеистическим пессимизмом, и позднее, в работах Мартина Хайдеггера (1889-1976 гг.). Хайдеггер писал о скуке в своих «Фундаментальных понятиях метафизики» и в эссе, «Что такое метафизика?», Шопенгауэр использует концепцию скуки, доказывая тщеславие и бессмысленность существования человека.
Легкой формой «истерии духа» была ностальгия — задумчивое и сентиментальные стремление к чему-то в прошлом и обычно безотзывно. Йоханнес Хофер (1669-1752 гг.) описал ностальгию как тоску по родине — сильное желание обретения дома и семьи (термин «Ностальгия» происходит от греческого слова fiestas, который означает «родину» и algos — страдания). Ее смысл, однако, был гораздо глубже. Ностальгия был меланхоличной тоской о чем-то, что было безвозвратно потеряно. Это было отсутствие гармонии между видением вселенной и враждебной реальностью. В современной литературе это заболевание называлось недовольством.
Другой современной теорией меланхолии было понятие сплина, или скуки. Термин «сплин» появился в Англии в начале XVII века как синоним ипохондрии. В последующие века он стал самым популярным выражением, используемым в описаниях меланхолии. Сначала считалось, что болезнь является результатом расстройства селезенки (телесного органа) и его симптомы обычно были связаны с истерией. Однако, в восемнадцатом и девятнадцатом веках, термин «сплин» стал ассоциироваться с определенного типа депрессией, смесью скуки и уныния, что было результатом пессимистичного и циничного взгляда на окружающую реальность. Скука (Ennui) был французским термином, который обозначал то же самое эмоциональное состояние (производная от раннего французского слова enui — раздражение) и было развито и популяризировано Шарлем Бодлером (1821-1867 гг.) в его «Les Fleurs du Mai» почти в то же время. Состояние меланхолии, изображенное в поэзии Бодлера, было темным, страшным, болезненным, безнадежным и полным отчаяния. Это понятие также было темой таких известных современных произведений литературы, как например «Портрет Дориана Грея» (1890 г.) Оскара Уайльда, или «A rebours» («Против природы», 1884 г.). Ж-K Гюисманса. В XIX веке сплин и скука обозначали состояние усталости и неудовлетворенности, обусловленные отсутствием интереса или скукой, длительным переживанием времени как бремени. Монотонность мирской рутины и утомительные действия вызывали скуку, ослабляли волю и в конечном итоге приводили к глубокому чувству депрессии. Сплин или скука были состояниями абсолютной пассивности, состояниями, в которых все действия были бессмысленными, утомительными и скучными.
Эта концепция была близка декадентскому движению в конце XIX века, когда художники, писатели и философы наслаждались превосходством искусственности над типичным романтическим одухотворенным взглядом на природу. Декаданс или fin de siecle был временем спада и воспринимается как разрушение моральных ценностей и традиций. Выражение fin de siecle обычно относится к концу XIX века в Европе, особенно во Франции, и связано с некоторыми франкоговорящими кругами в Париже и Брюсселе, и иллюстрируется такими поэтами и писателями как Стефан Малларме (1842-1878 гг.), Оскар Уайльд (1854-1900 гг.), граф де Латреамон (1846-1870 гг.), Гюисманс Жорис Карл (1848-1907 гг.) или Артюр Рембо (1854-1891 гг.). Декадентское движение было также связанно с другими такими движениями как Символизм или Эстетизм и выражалось в предвосхищающем волнении и отчаянии перед надвигающимися изменениями века. Fin de siecle часто называют наиболее меланхоличным периодом в западной культуре.
Состояние сплина или скуки тесно связано с концепцией черной меланхолии, которая доминировала в философии романтизма. Романтическая литература представляла мир как огромную могилу и черную пустоту, как это описано в «Ночных мыслях» (1745 г.) Эдварда Янга. Это мрачное видение вселенной называют черной меланхолией, оно связанно с депрессией и отчаянием и считается источником многочисленных самоубийств. Черная Меланхолия (позднее упоминается немецким термином Weltschmerz (мировая скорбь)), была окончательным пессимизмом, вытекающим из созерцания неопределенной тоски и недовольства окружающей реальностью и taedium vitae, усталости и ненависти к жизни. В романтизме это отношение стало популярным также с появлением новеллы Гете, «Die Leiden desjungen Werthers» («Страдания юного Вертера»), главный герой которой был сверхчувствительным молодым человеком, страдающим от тяжелых приступов меланхолии. Его состояние стало известно как Мировая Скорбь (ощущение потери непринужденности в отношениях с миром) или Ichschmerz (чувство самонеудовлетворонности). Черная меланхолия, так же как сплин, характеризовалась глубоким чувством внутренней пустоты и безнадежности существования. Ее источник, однако, отличался от простой скуки. Хотя сплин был результатом усталости от аспектов внешнего мира, таких как рутинная жизнь, черная меланхолия глубоко укоренилась в человеческой личности. Созерцание пустоты внешнего мира, приводило к открытию своей индивидуальной пустоты, неисследованной темной бездны, образующей центр каждой души. Считалось, что существует тесная связь между внешней реальностью и внутренним состоянием ума. В этом смысле черная меланхолия был пониманием пустоты, как внутри, так и снаружи. Мир романтической меланхолии был царством сомнения и неопределенных форм, бессмысленным владением беспорядка, где жизнь не имеет никакого смысла. В современной философии люди были просто пустыми оболочками, лишенными сущности, жизненной силы, которая оправдывала бы их существование. Все в мире был иллюзорным. Человек был окружен обманчивой видимостью, в то время как истинная суть объектов оставались скрытой за пределами человеческого восприятия. Эта неспособность видеть сквозь завесу реальности и найти смысл своего существования была одним из основных источников черной меланхолии. Это отношение позднее описано Ж.П. Сартром как «тошнота» — одержимая поглощенность своим существованием в связи с внешним миром. Конфронтация с истинной природой жизни и смерти и осознание своей слабости приводили к тошноте, непомерно длительное переживание существования как бремени. Это было чувство, которое почти полностью уничтожало чувственность.
К современной психиатрии
«Отличительными чертами психической меланхолии являются глубоко болезненная подавленность, отсутствие интереса к внешнему миру, потеря способности к любви, заторможенность активности и снижение самооценки» Зигмунд Фрейд «Скорбь и меланхолия»
К концу XIX века термин «меланхолия» в медицине был заменен термином «депрессия», который инициировал развитие современной психиатрии, в то время как значение самого слова «меланхолия» стало ограничено печалью и горем.
Во второй половине XIX века Германия рассматривалась как центр Европейская психиатрии и наиболее влиятельным представителем новой психиатрической медицины был немецкий врач Эмиль Крепелин (1856-1926 гг.). Его описание и классификация психических заболеваний была опубликована в двух работах: «Компендиум» и «Краткий учебник». Значительная часть его работы была посвящена обсуждению маниакально-депрессивного психоза, который он охарактеризовал как включающий «с одной стороны всю область так называемого периодического и кругового безумия, с другой стороны простую манию, большую часть болезненных состояний, которые называют меланхолия, а также незначительное количество случаев аменции (путанность сознания или делириозное безумие) (Зигмунд Фрейд «Скорбь и меланхолия»). Крепелин разделил депрессивные состояния на несколько категорий: melancholia simplex (малейшие депрессивные состояния, которые характеризуются простым психиатрическим торможением без галлюцинаций или отмеченного заблуждения, с присутствием глубокой внутренней подавленности, мрачной безнадежности и полного отсутствия энергии), melancholia gravis (характеризуется частыми галлюцинациями и бредом, моральной одержимостью и идеями преследования), paranoid melancholia (болезненное состояние предельной мании, уныние, отчаяние, мрачные настроения и суицидальные тенденции), fantastic melancholia (включающая частые галлюцинации, фантастические и ипохондриальные заблуждения, идеи уничтожения, помрачение сознания и волевые расстройства) и delirious melancholia (делириозное состояние депрессии с глубокими с богатыми фантазиями, помутнение сознания).
Начало двадцатого века принесло развитие новой медицинской области: психоаналитического движения. Фундамент психоаналитической теории был основан на концепциях, предложенных австрийским врачом, Зигмундом Фрейдом (1856-1939 гг.). Вскоре к нему присоединился швейцарской психиатр Ойген Блёйлер и Карл Юнг и австрийский Альфред Адлер. В 1910 году они основали Международную Психоаналитическую Ассоциацию. В 1917 году Фрейд опубликовал его эссе «Скорбь и меланхолия», в котором он описал эти два явления, как тесно связанные друг с другом, оба они являются реакцией на неопределенную потерю или разделение с любимым объектом. Однако он проводил также фундаментальное различие между этими двумя эмоциональными состояниями. Хотя скорбь появляется после потери лица или такого абстрактного понятия, как например, свобода, причина меланхолии остается неизвестной. Скорбь характеризуется отходом от окружающего мира и сосредоточением на чувстве, возникающем после разделения с важным аспектом жизни. В меланхолии утрата четко не определена. Человек страдает от горя, не зная причины. В этом смысле скорбь является состоянием, связанным с внешним миром, в то время как меланхолия это внутреннее состояние человеческой самости. В скорби человек воспринимает внешний мир как пустой и бессмысленной. В меланхолии это Я, которое разрушается и утрачиват силу. Меланхолический человек изолирован, депрессивен и опыт потери «другого» переживается как потеря себя. Фрейдистская меланхолия — это форма нарциссизма, отчаянная тоска по собственной Самости, которая была потеряна. Вот почему так трудно определить причину болезни и почему она характеризуется крайней самодевольвацией.
Фрейд также назвал другой аспект меланхолии инстинктом к самоуничтожению. Он описал эту тенденцию как «инстинкт смерти» (именуемый в психоаналитической литературе как «танатос»). По Фрейду, есть две врожденных тенденции, которые определяют человеческое существование: стремление к жизни (эрос) и желание смерти (танатос). Инстинкт смерти может быть направлен на других или на себя. Это часто смесь ненависти к себе, сексуальных извращений и меланхоличной одержимости. В этом смысле человеческая жизнь рассматривается как непрерывная борьба между инстинктивными желаниями жизни и смерти.
Теории Фрейда и Юнга стали основой современных психологических взглядов на концепцию меланхолии. В концепциях преобладающих во второй половине XX века термин «меланхолия» передавал только горе, в то время как все другие аспекты этого состояния были связаны с депрессией. Согласно современной психологии, депрессия является состоянием, в котором человек грустит без какой-либо конкретной причины. Жизнь и все усилия представляются бессмысленными, мир становится темным и пустым, и видение будущего преследует ряд меланхоличных изображений. Естественная жизненная энергия исчезает, и каждое решение трудновыполнимо, даже самые тривиальные вещи проявляются как неразрешимые проблемы. Это изменение заметно и в эмоциональном и в физическом состоянии. Такой человек, как правило, думает главным образом о безысходности своей жизни и мечтает о смерти, которая кажется единственным решением и бегством от бремени существования. Память ослабляется, каждая мысль становится болезненной, динамика жизни замедляется и человек испытывает апатию и внутреннюю тяжесть. Жизнь становится темной, и естественный ритм дня и ночи искажается. Цикл дня и ночи в жизни человека ассоциируется не только с механизмом биологического сна и бодрствования, но и с особым восприятием реальности. При свете мир ярок, рационален, логичен и безопасен. В темноте все неизвестно, опасно, иррационально. Пустота тьмы наполнена образами, созданными воображением, иногда приятными, иногда чрезвычайно ужасными, что происходит в случае депрессии. Страдающий человек наблюдает видимые
изменения во внешнем виде, чувствует себя больным, физически слабым и пожираемым этой болезнью.
В настоящее время термин «меланхолия» больше не используется в психиатрии, и психические расстройства, которые он передавал на протяжении прошлых веков, нашли свое место под общей категорией аффективных расстройств и нарушений настроения. Также он ушел и из большей части таких понятий творчества, которым приписывались меланхоличные состояния и «вдохновленное безумие», лежащие в основе старых концепций художественного и поэтического гения. Многие из этих идей, однако, сохранились до настоящего времени в оккультной философии и Западной эзотерической мысли. Они были приняты оккультными системами, которые возникли со времен Ренессанса и романтических эзотерических традиций и из интереса к духовной прогрессии личности, в которой фазы сияния и освещения чередуются периодами меланхолии, темной ночи души, что никогда не теряло своего значения для тех, кто блуждает по путям Вечности.
Асенат Мейсон
