Последнее табу

Последнее табу

С выходом фильма по роману Дэна Брауна «Код да Винчи» в мае 2006 года дебаты, которые раскачивали мир в течение трех лет, могут наконец-то стихнуть. Поскольку атмосфера очищается, и все аспекты дискуссии были рассмотрены уже много раз, могут ли противоречия вокруг Марии Магдалины еще что-нибудь открыть нам?

Я, например, утверждал бы, что могут. Но я имею в виду, что откровение касается пока еще нерассмотренного аспекта дискуссии.

Сексуальность Христа

Последнее табу

Джованни Беллини «Мадонна и дитя» Accademia Carrara di Belle Arti, Bergamo

Значение Магдалины заключается в том простом факте, что акцент на ее присутствии в жизнеописании Иисуса, изменяет историю. Это заставляет нас думать по-другому о Спасителе. Если мы продолжаем верить, что Иисус был Единородный Сын Божий, то есть божественное воплощение в человеческой форме, то мы должны считать, что божественный статус не исключает полового акта. Эта возможность разрушает образ Иисуса, как целомудренного, сдержанного, девственного, стоящего полностью над искушениями плоти. Если Сын Божий оплодотворил Магдалину, смертную женщину, также возможно, что их союз открыл священную линию крови, хотя, надо сказать, божественная генеалогия вполне тайной понятие. Должны ли мы предположить, что было что-то особенное в реальной генетике линии крови потомков Иисуса Христа? Таково негласное предположение о заговоре Приората Сиона или Сионском сценарии, как я назвал его в своем обзоре «Кода да Винчи». Иисус должен был быть особенным генетически, поэтому его линия крови имеет большое значение. Сионский сценарий возобновляет древнее понятие теократии, генеалогического происхождения от богов, и применяет его к фигуре Иисуса.

Как ни странно, этот сценарий не противоречит давней идеологии Иисуса, как Вседержителя, духовного правителя мира. На самом деле, теократия согласуется во многих отношениях с учением о воплощении. (Можно было бы сказать, что Католическая Церковь является теократией, которая сопротивляется тому, чтобы быть отмеченной таковой. Другими словами, она хочет работать как теократия, но не нести ответственность за это). Богохульство, подразумеваемое в Сионском сценарии, не заключается в том, что Иисус был генетически отличным, если он действительно был рожденным Девой воплощением божественного бытия, он был бы иным по своей генетической структуре, но что он, возможно, передал это различие в линию потомков, участвуя в мирском акте деторождения.

Многие люди веры считают, что то, что Иисус был женат на женщине, которая родила ему детей, является окончательным святотатством, что это может настроить против него. По их мнению, сексуальность Христа совершенно несовместима с его божественностью, но это было не всегда так среди верующих. В книге «Сексуальность Христа в искусстве эпохи Возрождения и современном забвении» (опубликованной в 1983 году, когда «Святая Кровь, Святой Грааль» был выпущен в США), выдающийся искусствовед Лев Штейнберг показал, что в прежние времена сексуальность Иисуса широко рассматривалась как доказательство, что Христос принял полный облик (или бремя, если хотите) человечества. «Как же тогда мог тот, кто восстановил человеческую природу безгрешности, быть постыдным сексуальным фактором в своей человечности?», спрашивает Штейнберг (стр. 17).

Эта линия рассуждений согласуется с точкой зрения, которой придерживались многие верующие в Средние века и в эпоху Возрождения. Штейнберг представляет десятки примеров христианского искусства, чтобы доказать свою точку зрения: например, «Мадонна и дитя» Джованни Беллини (см. выше), изображенные на обложке его книги. На этой картине, как и на многих других представлениях Мадонны и «ребенка Христа», мать делает жест, который позволяет привлечь внимание к гениталиям младенца. Или она может быть фактически ласкает его. Штейнберг говорит, что эта поза была принята в христианском искусстве, столь необходимой для понятия Воплощения, что «многие художники стали считать сексуальное воплощение необходимым экспонатом» (с. 35). Среди десятков картин, которые он представляет, чтобы проиллюстрировать это соглашение «Поклонение волхвов» (1487 г.) Доменико Гирландайо, где в пожилой маг осматривает пенис божественного младенца, под испытующим взглядом матери. Другие версии Поклонения, Яна ван Скорела (1535 г.) и Питера Брейгеля (1564 г.), не менее явные.

Комментируя картины обрезания, Штейнберг приводит не меньше значений, чем Сен-Бернар из Клерво, который утверждал, что «обрезание является доказательством истинной человечности, которую он [Христос]принял» (с. 55). На протяжении многих веков, «первая и последняя раны» Иисуса были тесно связаны в богословских аргументах: во-первых, обрезание, было доказательством его полной человечности, во-вторых, распятие на кресте, было доказательством его смертности. Благочестивые люди в прежние времена, которые верили, что Иисус воскрес из мертвых, также считали, что он был полностью воплощен в его сексуальности, «падшем состоянии» человечества «в противном случае его смертный статус был бы неполным и эффективность его чудесного воскресения, ошибочна».

Мужественный Спаситель

Штейнберг чрезвычайно дискретен в решении этих затронутых вопросов, и нигде не допускает непочтительности или богохульства. Он даже отдаленно не предполагает, что Иисус, полностью воплощенный в человеческой сексуальности, может на самом деле фактически участвовал в сексуальном поведении. Вместо этого, он позволяет говорить об этом искусству:

Последнее табу

Ecce Homo «Се есть человек». Человек Печалей (ок. 1525г.) фламандского художника Мартена ван Хемскерка является одним из нескольких изображений, фиксирующих Иисуса с эрекцией, которые можно найти в монографии Штейнберга. Некоторые изображения даже предполагают эрекцию у человека, распятого на кресте. Не существует сохранившегося изображения Иисуса занимающегося половым актом, но эрекция ясно говорит нам, что он полностью способен на такие действия. «Человечность Божия влечет за собой, наряду со смертностью, предположение о его сексуальности», пишет Штейнберг, отмечая этот случай. Вильгельм Райх привел точно такой же аргумент в убийстве Христа, где он представил Христа как высшее выражение полного воплощения жизненной силы (эроса, оргона) и мужского оргазма, образца потенции. Если Штайнберг прав, то концепция Рейха мужественного жизненного Христа была бы вполне приемлема для многих христиан в прежние времена.

Другое соглашение христианского искусства включает мотив «лежащей на пахе руки», как называет его Штейнберг. Это видно на картинах Ренессанса из многих стран, таких, как «Погребение» из студии в Жермен Пилон, (ок. 1540 г.).

Последнее табу

Штейнберг утверждает, что этот жест, видимый даже на известных Пьетах, рассматривался бы верующими с острым пафосом. Мало того, что это типичный, вызывающий содрогание жест человека по отношению к его наиболее уязвимым частям, но он еще может быть прочитан, как знак смирения сверхчеловеческого Христа, показывая, что он принял падшее состояние сексуальности даже в смерти.

Ласка половых органов ребенка Христа, эрекция человека на кресте, и жест руки на пахе, часто встречались в искусстве средневековья и Возрождения, но упор на сексуальность Спасителя проистекает из более ранних источников, находящихся непосредственно в христианской традиции. В «Граде Божьем», Святой Августин писал:

Я чувствую, что у тех есть более разумный взгляд, у кого нет сомнений, что не будет обоих полов в Воскресении. Эти телесные недостатки будут изъяты, а природа должна быть сохранена. Теперь пол женщины не порок, а природа. А в Воскресении он будет свободен от необходимости плотской связи и деторождения. Тем не менее, женские органы должны оставаться адаптированы, не к старому использованию, но к новой красоте, которая, так далека от провокации к вожделению, ныне исчезнувшему, и должна возбуждать хвалу мудрости и милосердия Божия (XXII, 17).

Более интимный взгляд на сексуальные фантазии бородатый белый патриарх вряд ли может на себе представить. Во время его юности в Карфагене, Августин прошел через период разврата, но потом пришел к отрицанию секса. Хотя он свободно вращался в гностических идеях, он был яростно настроен против воспринимаемого по слухам распутства гностических культов, практик «сексуальных оргий». Принявший обет безбрачия, но представлял, что в следующей жизни сексуальность будет продолжать существовать, хотя и исключительно для славы Божией. Его убеждение, что в Воскресении женские половые органы будут возвышены и почитаемы до «новой красоты», звучало бы странно для тантристов Индии или их западных коллег, Артурианцев и рыцарей трубадуров, которые не должны были ждать загробной жизни, чтобы найти божественную Красоту в нижней зоне женской анатомии.

Августин не обсуждает гениталии Христа Спасителя, но если он думает, что органы женщины, этого смиренного создания и орудия дьявола, должны быть прославлены в загробной жизни, более чем вероятно, что его богословские аргументы позволят мужским органам достигнуть еще более высокого прославления через Воплощения. В любом случае, вот как это выглядит по свидетельствам искусства эпохи Возрождения. В конце концов, Штейнберг настаивает, что Иисус был целомудренным, и утверждает, что целомудрие имеет высшее религиозное значение. Однако так же делает полное воплощение сексуальности Искупителя, при том, что она не переходит в плотскую связь.

Последнее табу

Уильям Кей, Пьета 1530 г.

В широкой дискуссии по поводу сексуальности Иисуса поднятой в «Коде да Винчи», казалось бы, что табу не просто нарушается, но полностью уничтожается. Но это не так.

Против Зачатия

Удивительно, но ни один из ученых или историков, комментирующих вопрос о половой жизни Иисуса, поднятый «Кодом да Винчи», не обращается к монографии Штейнберга. (Расширенный поиск на «Код да Винчи / Штейнберг» в Google поднимает мою большую статью о ММ на этом сайте, но никаких других ассоциаций этих двух элементов в современных средствах массовой информации или в письменной форме больше нет) Однако эта ссылка имеет неоценимое значение, так как материал в книге Штейнберга ожидает важное различие: то есть, между утверждением, что у Иисуса был секс с Марией Магдалиной, и утверждением, что он родил детей от нее. Это совершенно различные претензии, но они (насколько мне известно) отчетливо не выделяются в дискуссии «Кода да Винчи» / Сион. Штейнберг, конечно, не обсуждает сексуальные контакты между Марией Магдалиной и Иисусом, но его книга вводит нюанс, необходимый для того, чтобы мы могли бы представить себе их интимный союз. Он твердо заявляет, что полностью воплощенная сексуальность Христа не означает принятия сексуального поведения. Назовем это первым нюансом: достижение половой потенции не подразумевает исполнение полового акта, как подтвердят измученные подростки обоих полов! Теперь рассмотрим еще нюанс: сношение может быть выполнено, но не для целей продолжения рода. Мы еще раз останавливаемся на самых глубоких и заветных желаниях подростков на планете.

Эксперты по гностицизму, теологии и истории религий, которые комментируют «Код да Винчи», приравнивают половой акт к деторождению. Суть обвинения, предъявленного Сионскому сценарию, и брошенного в художественной форме «Кода да Винчи», заключается в следующем: у Иисуса был секс для того, чтобы произвести потомство. Это привело многих верующих к возмущению и конфронтации, но это не самое главное. Момент нашего внимания сконцентрирован на сексуальности Иисуса Христа, направленной на его потомков.

В центре внимания этого отвлекающего маневра находится Мария Магдалина, которая приравнивается к священному сосуду, «sang gral» или Святому Граалю. Магдалина, как нам говорят, является давно разыскиваемым сосудом Грааля, потому что она была оплодотворена Иисусом и несла плод священной линии крови в своем чреве. Мы воодушевлены верой, что это утверждение в настоящее время впускает нас в великую тайну.

Но специалисты не говорят нам, что пара, описанная в гностических писаниях, если она действительно была гностической парой, отвергла бы продолжение рода, поскольку это была известная политика гностиков всех сект.

Конечно, я не читал все, что написано о «Коде да Винчи» в последние три года. Но я несколько информирован о заявлениях, сделанных ведущими учеными в книгах и документальных фильмах. Если, скажем, король Карен указывал где-то, что гностики отклоняли деторождение, я пропустил это. Возможно ученые или еще кто-то, создали этот момент где-то по пути. (Опять же, расширенный поиск в Google не дает результатов.) Возмутительно то, что ни один эксперт не прояснил этот вопрос в основном дискурсе. Однако все эксперты сходятся во мнении, что гностики были радикально против продолжения рода. На самом деле, это один из немногих факторов, в смешанной картине гностических взглядов с которым все ученые согласны. Это одна из немногих, твердых, последовательных вещей, известных о гностических взглядах на мир. Существует четкое текстовое доказательство, как в гностических текстах, так и других местах, что гностики были против продолжения рода на философских основаниях, и строго практиковали аборты.

Если это так, то цитирование материалов из Наг-Хаммади в поддержку утверждения, что Иисус и Магдалина имели детей, явно ошибочное, если не сказать вводящее в заблуждение.

Эксперты не смогли подняться над проблемами, связанными с дискуссией вокруг «Кода да Винчи», и это весьма тревожно. По крайней мере, они должны быть привлечены к ответственности, чтобы объяснить некоторые пункты гностицизма, так чтобы публика могла решить, как претензии «Кода да Винчи» / Сиона действительно противостоят этим древним текстам. Допущение предположения, что Иисус и Магдалина, рассматриваемые в гностических терминах, были родителями, является безответственным. Халатность экспертов не останавливается на достигнутом. Это идет гораздо глубже.

Экологическая проницательность

Представив (наконец), этот существенный фактор в спор о том, что гностики выступали против продолжения рода, вполне естественно спросить, почему они это делали? Почему они отказывали в этом себе, и осуждали это как отрицательное явление для человеческого вида?

На первый взгляд, это похоже на пораженческую позицию. Если люди не рожают, как человечество может выжить? В чем смысл протеста против продолжения рода? Гностики не только думали, что это стоит протеста по этическим соображениям, но они, как известно, практиковали аборты между собой, и скорее всего они помогали другим, кто не участвовал в их культовых мероприятиях.

Гностическое противостояние деторождению имеет космологическую основу, тесно связанную с этическими принципами Мистерий. В гностической космологии, отец бог Иегова был отождествлен с Иалдабаофом, чужеродным божеством, которое претендует быть единственным и высшим владыкой Космоса. Иалдабаоф, также называемый Демиургом, хочет, чтобы человечество приняло его за истинного бога (Эон, в гностической терминологии), и многие люди считают его за Творца. Гностики предупреждали против этого заблуждения в недвусмысленных выражениях. Они утверждали, что требование Иеговы сделать человечество «по образу Своему» неверно, и должно быть отвергнуто. С гностической точки зрения, человечество является самостоятельной проекцией воображения Эонов, истинных Богов Плеромы, которые не отпечатывают свои изображения на том, что они эманируют.

Одна из команд Иеговы к своему народу (дословно Иудеям, но косвенно всему человеческому роду) была в произведении потомства и распространении по всей земле. Мы можем видеть в этой команде ловкий ход Демиурга, чтобы род человеческий соответствовал ложному образу себя, и потерял себя в бессмысленном распространении этого образа (то есть сверхразмножаясь). Высокомерие претендента бога поражает тех, кто верит в его ложь и следует его командам. Видение себя созданным «по Его образу» является грандиозным, а также поддерживает предположение, что мы уникальный вид с правом превосходства на планете и доминирования над всем, что не является человеком.

Гностики возражали против продолжения рода, потому что они видели в плодовитых эмоциях расширение человеческого эгоизма в биологических терминах, с человечеством, вышедшим за надлежащие границы по отношению к остальной жизни на Земле. Я бы сказал, что это нормальное экологическое прозрение.

С этической точки зрения, гностики выделили три типа или класса человеческих существ: материалистический тип, психический или душевно-ориентированный тип, и духовный или «пневматический» тип. Отвергая продолжение рода, они помещали себя в третью категорию, но они допускали, что люди из первой категории, которым не хватало духовной проницательности, были склонны к бессмысленному размножению в эгоистической манере. Нет никаких сомнений, что человеческий род выживет, пока люди этого типа продолжают размножаться. Гностики подчеркивали, что некоторых людей из второй категории, тех, кто были открыты для духовного просветления, можно убедить не размножаться, но ничего не могло быть сделано с первой группой. Таким образом, они признали, что человеческий род всегда будет размножаться, но они не оставляли это без комментариев. Они были как некурящие, которые открыто осуждают и выступают против курения, а также устанавливают зоны для некурящих, а не просто пассивно стоят в стороне и позволяют людям курить.

Но гностики не просто осуждали продолжение рода в других и воздерживались от него между собой, они также разработали противодействия и устранения сопутствующих ему бед. Они служили потомкам тех самых людей, которые заполняли землю. В учреждениях Мистерий они принимали на попечение многих учеников, которые были детьми других людей, и помогали им достичь высокого уровня человеческого потенциала. Без собственных детей, они создавали, квази-родительские отношения со своими учениками и протеже. Сами не имея наследников, они сделали своими наследниками детей других. Как telestai, гностические учителя в школах мистерий были глубоко озабочены будущим человечества, и пиковом потенциале нашего вида. Отрицание деторождения соответствовало их священной приверженности будущему человечества, а не будущему своих потомков. Хотя в некоторых редких случаях родительские связи имеют место в Мистериях — например, Ипатия и ее отец, Теон Александрийский, эти случаи не противоречат основной этике системы посвящения, в которой милости или предпочтения не были показателем кровного родства в отношениях, и наследование поколений отвергалось в пользу инициатический передачи.

Истинно скандальный

Конечно, это неясные и сложные вопросы, которые не могут быть легко объяснены в документальных интервью, и, даже если бы они объяснялись, то не могли бы говорить с разумами людей сегодня. Но опять же, возможно, что именно это необходимо знать о гностиках и Мистериях людям в наше время. Эти соображения касаются вопроса контроля над численностью населения, одним из величайших табу нашего времени, возможно, последнего табу. Если бы было более широко известно, что гностики были против продолжения рода и практиковали контроль над рождаемостью, и почему они делали это, мы могли бы вести более живую, более просвещенную дискуссию о перенаселении. И все же ни один ученый не потратит время, чтобы обсудить эту тему или объяснить гностическую позицию по отношению к продолжению рода.

Эти соображения могут показаться далекими от вопроса о сексуальности Иисуса, но на самом деле они прямо указывают на основную путаницу в дискуссии по поводу «Кода да Винчи». Как я говорил выше, эта путаница происходит из-за неспособности увидеть разницу между половым актом и продолжением рода. Предполагая, что Иисус имел сексуальные отношения с Марией Магдалиной, и «Код да Винчи», и Сионский сценарий накладывают окончательное значение на потомство от их союза. Но что, если они занимались сексом и не имели потомства? Это было бы в соответствии с их гностической позицией. И если мы цитируем гностические материалы по Иисусу, и Магдалине, было бы вполне справедливо рассматривать их в гностических терминах, не так ли?

Связь Иисуса с теократическим заговором работает сенсационно хорошо в художественной литературе, как показывает успех «Кода да Винчи». Сионский сценарий принимает божественность Иисуса, в противном случае линия крови не может быть священной. Но гностики были против христианского взгляда на человеческую божественность, о которой информирует теократическая программа. Отвергая человеческую божественность (Воплощение, теологически говоря), они также отвергают идею теократии. Тем не менее, ученые позволяют цитировать гностические тексты в обрамлении махровых дискуссий, направленных на проверку теократических фантазий, предложенных Приоратом Сиона. Лучший способ борьбы с этими фантазиями состоит в том, чтобы толковать гностические тексты в их собственных терминах, но это никогда не делается.

Научное упущение в связи гностическими взглядами на продолжение рода и что стоит за ними не случайно и поистине скандально. Неспособность решить эту проблему полностью искажает дискуссию вокруг «Кода да Винчи» и Сионского сценария. Это также не дает нам возможности выйти за рамки представлений , описанных в книге «Сексуальность Христа в искусстве эпохи Возрождения и современное забвение» и получать доступ к тому, что является на самом деле самой запрещенной темой в мире. Утверждение, что Иисус имел секс с женщиной, может показаться возмутительным, но сексуальность Спасителя еще не последнее табу. Если учитывать гностические аргументы против продолжения рода, можно увидеть и дальнейшее безобразие:

Иисус участвовал в половом акте, не для рождения потомства, но исключительно для удовольствия.

Последнее табу относится не к половому акту, но к удовольствию, которое сопровождает половой акт. Дебаты вокруг сексуальности Иисуса, поднятые «Кодом да Винчи», ошибочно направлены на продолжение рода, а не на удовольствие. Если совершенный человек и божественный Искупитель мог испытывать сексуальное удовольствие для самого себя, что должно быть сделано для Воплощения и Воскресения, которые прославляют бремя и муки Спасителя для спасения человечества? Если бы Иисус и Магдалина состояли в браке любовников, которые занимаются сексом как оргиастической духовной практикой, как ясно указывает Евангелие от Филиппа, что случится с «посланием любви» в Евангелии? Если удовольствие может связать нас с Божественным, как мы можем придать выдающееся значение боли в религиозном опыте?

Удовольствие — это последнее табу, потому что когда оно вводится в историю Спасителя, представляющего как просто человека, так и божественного аватара, оно ставит под сомнение искупительное значение страдания. Вера в искупительную ценность страданий является ядром проповедников религии спасения. Это вера, которая держит человечество распятым в грандиозной, само-создающейся драме самосожжения.

Джон Лаш

Читайте также