Из письма Марии Филипповны Яцук, мастера из Казани: «Дорогая моя наставница, милая Наталья Ивановна, здравствуйте! Пишу Вам впервые, хотя знала про Вас не понаслышке еще с детства от своей мамы. Вот уже сорок лет, как я помогаю людям в их нуждах и бедах, и надумала я оставить свой труд, т. к. очень уж устала. Мне ли Вам говорить о том, как мало приходится спать и много трудиться. Но поддерживало меня всегда то, что я видела благодарные глаза выздоровевших людей, и слово, данное мною моей маме. Видит Бог, и силы мои, и терпенье кончились из-за одной горькой истории. Иногда мне кажется, что сам лукавый делает все так, чтобы я оставила без молитвенной помощи тех несчастных, которые едут ко мне за помощью и поддержкой. Пишу Вам как к старшему и как к благому наставнику и хочу я покаяться в том, что Вам наверняка не понравится и за что Вы меня, возможно, осудите. Но я тоже человек, и я не смогла поступить иначе. Мой поступок гложет меня, и я терзаюсь. Сама себя осуждаю за свою слабость, за то, что не смогла обуздать обиду.
Дело в том, что год назад стали поступать ко мне письма с грязными словами и оскорблениями, без подписи и обратного адреса. Пишет мне один и тот же человек, ясно, что он явно невменяемый. Письмо состоит из набора матерных слов, проклятий, философий о Боге и бесах, а на конвертах всегда начерчены кресты и нарисованы гробы. Пишет этот человек под разными именами, но всегда один и тот же почерк и набор фраз, все с теми же изображениями крестов и гробов. Матушка моя Наталья, Вы ведь понимаете, что в том, что я сейчас скажу, нет ничего тайного, чего бы не смог узнать знаткой человек. Мне, конечно, далеко до Вашего прославленного рода и Вас, но кое-что я все-таки знаю и от Вас, и от своих предков. И, конечно же, когда я получила очередное мерзкое письмо, я предприняла меры и произвела вызов. Я увидела того, кто оскорбляет память моих предков, проклиная всех их и меня. Это действительно психически нездоровый человек, лежавший не раз в соответствующем месте.
Сперва я для себя решила так: негоже обижаться на душевнобольного, он и так обижен. Но письма стали приходить каждый день, а то и по два письма в день, и в них сыпались проклятия и на меня, и на тех, кого уже давно нет, и на всех моих чад. И взыграла у меня обида и негодование. Я думала, столько мой род сделал доброго, столько я трудилась, дожив до седых волос, и этот мерзкий человек треплет мне нервы, испытывая мое терпение и веру. Распоясался так, что про Бога стал писать и про святых, то, что якобы я их всех купила. И тогда я подумала, доколе я буду терпеть такое, доколе я должна видеть подобные риcунки и читать такие мерзкие нецензурные оскорбления. Даже Господь милостивый не простил Иуду, а я всего лишь слабый по своей плоти человек. В общем, я пометила ему. За то, что он изгилялся над именами святых, над светлой памятью моих предков, за то, что пишет такие гадкие и мерзкие слова в адрес моих детей внуков. Я знаю, что он никогда не входил ко мне в дом я не могла быть пред ним в чем-то виноватой. Обо мне он узнал от людей и узнал мой адрес. Не знаю, что и как его больной голове повернулось против меня, но он пишет, что он борец-инквизитор и что как только узнал мой адрес, то решил извести меня, убить морально, на расстоянии! В итоге не справилась я со своей обидой и в наказание послала ему нужное «крепкое» слово. Вы ведь, матушка, знаете, имени обидчика для таких дел не надо, достаточно сказать в заклятии два слова: «мой враг». А врагов у меня, кроме этого человека, не было и нет. Видит Бог, прожила я по совести и чести. И с того дня перестали приходить от моего обидчика его поганые письма. Нашло, видно, мое слово того, о ком я думала, читая потайные слова.
Больше года я терпела и больше года он трепал мои нервы, а тут нет от него уже два месяца посланий. И стала я переживать, что воспользовалась своим знанием во вред человеку, пусть даже и такому, каким оказался он. Одолевают меня мысли, что он был душевнобольной, а я не проявила милосердия, устала от его оскорблений и письменного шантажа (он еще грозил мне, что будет писать на меня жалобы куда только можно). Для того чтоб Вы поверили, я приведу его последнее письмо, но не буду из уважения к Вам писать маты. Вот его, матушка, письмо: «Ты, сука, ведьма, еще живая? Подмой свою …, тебя скоро будет … прокурор. Я не успокоюсь, пока тебя не угроблю. Драная…, я тебя …во все старые дыры. Ненавижу всех и тебя, анафема всем и тебе. Твои дедки, бабки … им в пасть. Псам тебя скормлю. Скальп с живой сниму. Буду крестом тебя… Сдохни, околей. Сдохните все. Всех ненавижу. Проклятье всем до двенадцатого колена. Будешь кровь полоскать после своих родных. Всех вас по-кромсаю на куски…» Матушка Наталья, дальше написаны такие фразы, что лучше их Вам не читать. Написала все это Вам на суд Ваш и на суд таких же, как я, мастеров. В народе говорят: «Взбесившихся псов убивают, чтоб они не покусали людей и не порвали их клыками». Конечно, это человек больной, и он не мог знать, что любой хороший мастер может, не зная имени и адреса, покарать за незаслуженную обиду. Вот я и сделала это. Ответьте мне, права я или нет?»
Дорогая Мария Филипповна, сразу хочу сказать, что я полностью на вашей стороне. Какой бы он ни был ненормальный, вряд ли он ест большой ложкой свое дерьмо, т. к. понимает, что этого делать нельзя. Вы не одиноки в том, что с вами произошло. Мне уже приходилось и читать, и выслушивать отвратительные истории о травле очень достойных, на мой взгляд, мастеров. В ход пускались и клевета, и оговоры, и анонимки, и, конечно же, угрозы. И всегда это заканчивалось тем, что этих людей за их пакости серьезно наказывали незаслуженно обиженные мастера. Конечно, в основном это делается душевнобольными людьми, которые в своих письмах ссылаются на голоса, которые им приказывают писать эти письма и анонимки. Мне очень жалко, если этот неприятный случай повлиял на ваше решение отойти от знахарских дел. Не поддавайтесь обиде, мир, как никогда, нуждается в молитвах тех, кто это делает искренне и от всей души. Все меньше остается «правильных» мастеров с крепкой, старинной школой на фоне безнравственных, непонятно откуда берущихся лжецелителей, рекламирующих себя повсюду, где только можно.
Моя бабушка когда-то мне говорила: «Подойдет время, и дьявол напустит полчище своих псов в людском обличий. И псы эти будут преследовать людей, имеющих дар Божий. Будут гнаться за ними и терзать их, дабы они перестали молиться, тем самым приближая страшное время!» Сейчас я уже понимаю, о чем она тогда говорила. Истинные молитвенники молятся не только за своих близких и за тех, кто к ним придет, они молятся за весь мир. Ибо сказано Господом: «Дни Страшного часа отодвинуть могут только молитвы избранных, т. е. истинно верующих людей, а дьяволу это не угодно. Пусть пишут слуги дьявола клевету и обидные письма, они за все ответят».
Я еще раз хочу попросить вас: служите людям, молитесь Богу за мир, а псы дьявола, его слуги, свое получат.
Дорогие мои мастера и уважаемые читатели, пользуясь случаем, хочу всем сердцем и душой поблагодарить вас за все ваши поздравления с праздниками и днем моего рождения, за ваши теплые слова, за ваши гостинцы и за то, что вы так искренни и добры, за то, что вы спешите на помощь людям, за то, что вы любите их. Живите же долго и в милости Божьей, а я всегда буду за вас молиться. Счастлива служить вам, ваша Наталья Ивановна Степанова.
